Некрасивый от природы голос сам по себе очень редкое явление. Если не верите, то вспомните хотя бы одного ребенка, голос которого показался бы вам противным. Почему ребенка? Дело в том, что только маленькие дети обладают настоящим открытым голосом, которым не стесняются пользоваться.

Перед ними не стоит задача сделать голос красивым, ведь он естественен. В процессе взросления ребенка на него постоянно «шикают» родители, заставляя говорить тише, ребенок учится сдавливать и сдерживать свой голос, ограничивать его в громкости и интонациях, чтобы вести себя «культурно» и выглядеть «прилично».

Это приводит к потере гибкости и потенциала: дети кричат целыми днями и с их связками все отлично, а вам достаточно всего раз перейти на крик, чтобы сорвать голос. Каждый голос звучен и красив. Некрасивым и блеклым его делают наши собственные старания. Проблема слабого голоса – именно запертый потенциал, который следует раскрывать заново, чтобы голос мог звучать в полную силу. Для этого пора начинать пользоваться им по-настоящему. Раскрыть потенциал голоса, вернуть ему силу и объем Вам помогут на курсах в театральной студии «Бенефис».

С первых занятий мы начинаем осваивать технику правильного дыхания, которая в дальнейшем поможет сделать речь выразительной, красивой и, что немаловажно – безопасной.

Когда голос хорошо развит, и вы научились им управлять, риск потерять его (в результате повреждений связок) снижается к минимуму. На выпускных занятиях ученики показывают отличный результат: они уже умеют говорить достаточно громко (и это не крик), так и тихо, вкрадчиво – так, чтобы зал замер в ожидании.

Как овладеть базовыми
актерскими и ораторскими навыками? Ответьте на 4 коротких
вопроса и мы подберем
оптимальную учебную
программу

Осваивайте технику правильного дыхания

Дыхание способно сделать голос приятнее, придать ему неожиданную громкость и объем, но об этом знают только вокалисты, ораторы и профессиональные актеры. Все остальные предпочитают повышать громкость голоса за счет напряжения связок, а это приводит к противному «плоскому» звуку и высокому риску вовсе его лишиться на какое-то время. В то время как голос, опирающийся на дыхание, сорвать очень сложно.

В правильную дыхательную технику можно включить:

1. Набор воздуха. Набирать воздух следует через нос в брюшную полость, стараясь заполнить им все свободное место в районе живота и поясницы.
2. Выдачу потока воздуха. Выдыхать следует широким горлом так, как если бы вы дышали на руки, чтобы их согреть.
3. Правильное положение гортани в момент образования звука. Гортань должна быть опущена до положения, которое она занимает в момент глубокого зевка. Зевните и нащупайте ее рукой, а потом проследите, куда она поднимется.

Суть техники в том, что голос образуется за счет колебания связок, а громкость ему придает поток воздуха. Таким образом падает нагрузка на голосовые связки и резко снижается риск получить травму при крике или громком разговоре, а звучание приобретает объем и силу.

Пользуйтесь естественными резонаторами

Резонатор – это естественная полость организма, отражающая и усиливающая звук голоса при попадании в нее. Основные резонаторы находятся в области от солнечного сплетения до макушки и делятся на верхние и нижние. Грудные резонаторы используются для низкого звучания, а головные – для высокого.

Чтобы понять, как это работает, проделайте упражнение:

1. Хорошенько наберите воздуха.
2. С сомкнутыми губами, но максимально опущенной нижней челюстью тяните звук «ммм».
3. Правую руку сожмите в кулак и начните несильно постукивать себя по груди, чтобы вызвать вибрацию.
4. Старайтесь направить звук туда, где ощущаете вибрацию.

То же самое можно делать с верхними головными резонаторами и высоким звуком, только постукивать нужно не кулаком, а кончиками пальцев.

Ежедневно разминайте голосовой аппарат

Чтобы сделать свой голос красивым и приятным, распечатайте или нарисуйте таблицу гласных звуков «и, э, о, у, а, ы». С ее помощью можно выполнять множество разных упражнений на развитие гибкости и силы голоса. Сложность заключается в том, что все подобные звуковые упражнения нужно выполнять максимально громко, поэтому, если у вас дома нет соответствующей шумоизоляции, придется поискать место для репетиций.

Пример упражнения на голос:

• Исходная позиция – стоя, спина прямая, плечи отведены назад, руки произвольно.
• Выполняем действие с гласным звуком, например, позвать человека, который далеко.
• Повторяем с каждым звуком и обратно.
• Меняем действие.

В этом деле залог успеха – регулярность. Лишь каждодневные упражнения, которые выполняются с должным усердием помогут достичь хороших результатов.

Распевайтесь и пойте

Правильный вокал включает в себя все техники постановки голоса сразу: он требует и правильного дыхания, и участия резонаторов, и правильного положения гортани, а вокальные распевки – это та же самая голосовая разминка. Кроме того, пение помогает существенно расширить диапазон голоса и научиться снимать напряжение с мышц горла. Даже если у вас нет возможности заниматься профессионально, пойте просто так, это позволит со временем сделать голос более приятным. Но петь следует громко, иначе не будет толка от занятий. Во время пения следите за положением гортани, за звуком и за нагрузкой на голосовые связки. Если звук плоский, а в горле очень скоро возникают болевые ощущения, значит, вы поете неправильно. Голос должен звучать открыто и объемно, ощущение сдавленности недопустимо, мышцы шеи должны быть максимально расслаблены.

Кричите в полный голос

Это упражнение не столько на постановку, сколько на психологическое раскрепощение. Для его выполнения лучше всего подойдет место на открытом воздухе, на природе, например, в лесу или в горах. И заключается оно всего лишь в том, чтобы хорошенько прокричаться, ощутить силу своего голоса, его мощь и гибкость. Совсем как в детстве – отпустить себя и подурачиться. Не думайте о том, как будете выглядеть со стороны, просто получайте удовольствие и очень скоро вам удастся сделать красивый голос. Но не следует забывать об осторожности: кричать в полный голос допустимо только при должном уровне подготовки, иначе есть риск травмировать связки. Всегда разминайтесь, прежде чем давать такие нагрузки голосу, растирайте горло руками, проговаривайте таблицу гласных в разных регистрах и только потом можете «отпустить тормоза». Как полюбить свой

голос и сделать его
красивым? Этому и другим навыкам мы
научим на нашем ораторском
курсе

Приходите в театральную студию «Бенефис» , и мы поможем вашему голосу обрести силу и объём, раскрыть потенциал по максимуму! Вас ждут увлекательные занятия под руководством профессиональных преподавателей и артистов. Уже на первых уроках по ораторскому искусству вы будете выполнять серию упражнений для правильного звучания. Педагоги оценят ваши старания в индивидуальном порядке, расскажут о сильных и слабых сторонах и дадут профессиональные рекомендации.

На курсах мы научим вас:

• Как снять психологические зажимы и раскрепоститься
• Как улучшить свою дикцию
• Как сделать голос сильным и уверенным
• Как поставить красивую и уверенную речь
• Как четко и грамотно доносить свои мысли и идеи

Нам всегда приятно наблюдать, как застенчивые на первых уроках ученики постепенно раскрывают свои возможности, избавляются от комплексов, и под конец учебы получают восхищенные комплименты от друзей, пришедших на выпускное выступление. Выберете для себя наиболее удобный формат занятий. Мы проводим обучающие курсы двух форматах: «Онлайн” и «Офлайн” в центре Москвы.

Новый сезон одно из самых популярных ТВ-шоу «Голос» стартует 11 октября на Первом канале. Принять участие в этом шоу желает каждый, кто хоть раз представлял себя поющим на сцене. Как понять, что ты уже готов участвовать в вокальных конкурсах, какие главные ошибки совершают начинающие певцы и есть ли патологически необучаемые вокалу люди? Об этом «Вечерней Москве» рассказала заслуженная артистка России, руководительница школы вокального искусства Ксения Борцова.

— В домашних условиях научиться петь практически невозможно. Тем более на таком уровне, чтобы идти на конкурсы. Необходим специалист, который подскажет, подберет определенную композицию, проконтролирует, правильно ли человек дышит, дотягивает ли он ноты, не фальшивит ли. На таких состязаниях ведь целый ряд требований и подготовить к ним сможет только профессионал.

— Можно ли научиться петь, регулярно посещая караоке?

— Увы, нет. В караоке человек отдыхает, его главная цель — показать себя. Да и если он поет изначально неправильно, то именно так он и будет продолжать выступать.

— Какие основные ошибки совершают новички?

— Главная их ошибка — абсолютная убежденность в том, что они умеют петь. Показать новичку, как правильно дышать, бывает очень непросто. Они не хотят трудиться, им сложно выполнять речевые скороговорки, прислушиваться к преподавателю, им скучно. Интерес, как правило, возникает уже тогда, когда появляются первые результаты: голос приобретает окрас, ученики уже могут правильно пропеть фразу.

— Есть люди, которых обучить вокалу невозможно?

— К сожалению, да. Самое печальное, что чаще всего эти люди как раз очень хотят петь, очень хотят учиться. Но их восприятие ухом, воспроизведение голосом не дотягивают абсолютно. У меня были такие ученики, которые были неспособны даже воспроизвести звук «до», не слышали преподавателя. Это не значит, что они какие-то плохие, ленивые, невнимательные — просто для них это невозможно физически. Это природа. Такие люди необучаемы.

Пожалуй, впервые на моей памяти в оранжерее в отсутствие Вульфа очутилась целая компания посторонних. Страшное бремя ответственности ошарашило Теодора. Мало того, что он с замиранием сердца следил, чтобы никто из гостей не опрокинул скамейку или не ухватил цветок с уникального гибрида, так я еще уставил целый стол в питомнике подозрительными напитками. Поскольку беспризорные посетительницы то и дело наведывались к столу, Теодору заранее делалось плохо от одной мысли, что кто-то опрокинет стакан с крепким пойлом в горшочек, который он лелеял десять лет. Конечно, мне жаль было Теодора, но я хотел, чтобы гости чувствовали себя как дома.

Мой замысел сработал. Позвонили мне только семеро, но, судя по всему, они как следует все обсудили в конторе, поскольку пришло их аж десять, две группы по пять человек. Еще две позвонили сегодня, в среду, пока я отсутствовал. Дело было неотложным – я ездил в Бронкс поговорить с миссис Эйбрамс. Она, конечно, не пришла в восторг от моего визита, но я приехал просить об одолжении и выполнил свой долг до конца. В конце концов скрепя сердце она согласилась. Мне оставалось еще завербовать Джона Р. Уэлмана, но тут мне повезло – хватило одного звонка в гостиницу.

С моей точки зрения, эти дамочки все вместе смотрелись выше среднего, и мне было бы проще простого познакомиться с ними, угостить и развлечь байками про орхидеи, не будь я так занят тем, что мысленно рассортировывал их и расставлял по полочкам на будущее. Я мог бы избавить вас от необходимости выслушивать подробности того, как я это проделывал, тем более что вряд ли кто-то рискнет повторить мой подвиг. Сейчас-то мне ничего не стоит выложить вам всю их подноготную, но тогда наводить справки было не у кого.

Итак, я работал как каторжный, запоминая их имена и жадно впитывая крохи информации об их положении и роде занятий. Когда поспел ужин, я уже имел обо всех довольно приличное представление. Сорокавосьмилетняя Шарлотта Адамс была секретаршей старшего компаньона Джеймса А. Корригана. Сухопарая и хваткая, она явно пришла не для того, чтобы веселиться. Одних лет с ней была лишь пухленькая и прыщеватая стенографистка, с именем, произнося которое она принималась радостно хихикать: Хелен ТройHelen Troy ( англ. ) – Елена Троянская.! Следующей по возрасту шла Бланш Дьюк, трехцветная блондинка. Я наполнил целый шейкер смесью по ее рецепту. Она уже дважды возвращалась в питомник на дозаправку, после чего для экономии энергии прихватила шейкер с собой.

Еще одной-двум дамам из оставшихся семи было около тридцати, а большинству едва перевалило за двадцать. Одна из них держалась особняком. Ее звали Долли Хэрритон, и она была членом коллегии адвокатов. Миловидная и сероглазая, она еще не входила в руководство конторы, но, видимо, рассчитывала войти: об этом я судил по уверенности, с которой она держалась, и по умному, проницательному взгляду. Когда она передвигалась по проходам между орхидеями, создавалось впечатление, что она накапливает сведения для перекрестного допроса цветовода, уклоняющегося от выплаты алиментов брошенной жене.

Далее стенографистка Нина Пэрлман, довольно высокая и осанистая, с большими темными глазами; машинистка Мэйбел Мур, тщедушная, щупленькая, в очках с красной оправой; секретарша Эммета Фелпса Сью Дондеро с изящной головкой и без помады – вполне в моем вкусе; делопроизводительница Порция Лисс, которой следовало бы заняться своими зубами или хотя бы поменьше смеяться; стенографистка Клэр Бэркхардт, либо только что окончившая среднюю школу, либо ловко прикидывавшаяся молоденькой; и, наконец, секретарша Луиса Кастина Элинор Грубер, которую я пригласил бы в том случае, если бы мне необходимо было пригласить только одну из них. При первом взгляде на нее вы могли бы подумать, что ей не мешало бы сбросить фунт-другой, но, попытайся вы потом прикинуть, где они, эти лишние фунты, вы неминуемо проголосовали бы за статус-кво.

К тому времени, когда подошла пора усаживаться за стол, мне удалось выудить несколько полезных подробностей, главным образом от Бланш Дьюк, Сью Дондеро и Элинор Грубер. Во вторник по окончании рабочего дня Корриган, старший компаньон, собрал их всех в своем кабинете и объявил, что ПЕ 3-1212 – это телефон Ниро Вульфа, что Арчи Гудвин – доверенный помощник Вульфа и что Вульф вполне может действовать в интересах пострадавшей стороны в одном из дел, проведенных их конторой. Он посоветовал не обращать внимания на записки, вложенные в коробки с орхидеями, и призвал усилить бдительность. Сегодня, в среду, когда весь персонал горячо обсуждал предстоящую пирушку (это мне поведала Бланш Дьюк после нескольких общений с шейкером), Мэйбел Мур не удержалась и рассказала об этом миссис Адамс, а миссис Адамс, предположительно посовещавшись с Корриганом, решила составить остальным компанию. На меня излили еще кое-какие бессвязные сплетни об отдельных дамочках, привязанностях и недовольствах, но этих сведений не хватило бы даже на то, чтобы оплатить расходы на выпивку.

В семь двадцать пять я загнал всю орду в питомник и сообщил, что вино к ужину уже охладилось, но если кто-то предпочитает прежние напитки, то я не возражаю. Бланш Дьюк тут же воздела руку с шейкером и провозгласила, что сохранит верность своему зелью. Вокруг одобрительно зажужжали и поспешили нагрузиться бутылками, соломинками, стаканами и прочими атрибутами веселья. Я возглавил шествие. Хелен Трой угодила каблуком в щель между паркетинами, пошатнулась и, пытаясь не упасть, взмахнула рукой с бутылкой и сшибла два горшочка с онцидиум варикозум. Начались охи и ахи.

Я проявил великодушие:

– Молодчина! Какое надо иметь присутствие духа, чтобы не выпустить из рук бутылку! За мной, дамы, пешком по орхидеям!

Внизу, в столовой, нас ждал праздничный стол, накрытый белоснежной скатертью, уставленный серебряными приборами и хрусталем и украшенный орхидеями. Я попросил собравшихся оставить мне место во главе стола и рассаживаться как душе угодно, а сам тихонько улизнул в кухню и спросил Фрица:

– Они здесь?

Он кивнул.

– Наверху, в южной комнате. Там уютно и скучать не приходится.

– Прекрасно. Ты предупредил, что, быть может, понадобится немного терпения?

– Да, они согласны. А как твои успехи?

– Все идет, как задумано. Две, правда, непьющие, но в целом публика уже веселится. Все готово?

– Конечно.

– Тогда полный вперед!

Присоединившись к сборищу, я занял место во главе стола, где всегда сидел Вульф, – мне такая честь выпала впервые. Дружно поднятые стаканы приветствовали мое возвращение после долгого отсутствия. Я растрогался и решил, что подобное проявление чувств должно быть вознаграждено. В тот самый момент, как в комнату вошел Фриц с огромной супницей, я отодвинул свой стул и поднялся на ноги. Порция Лисс продолжала трещать как сорока, но Долли Хэрритон, член коллегии адвокатов, цыкнула на нее.

Я начал речь:

– Леди и, слава богу, ни одного джентльмена! Мне так много предстоит вам сказать. Благодарю вас за то, что вы приняли мое приглашение. Если есть на свете зрелище прекраснее орхидей, то это вы. – Аплодисменты. – Мистер Вульф отсутствует, но согласно заведенному им порядку разрешите представить вам самого ценного обитателя нашего дома – мистера Фрица Бреннера, который сейчас разливает суп по тарелкам. Фриц, поклонись, пожалуйста. – Аплодисменты. – Я хочу попросить вас об одном одолжении. Вчера мне позвонила незнакомая дама, вполне благожелательная, которая отказалась назвать свое имя. Я прошу вас помочь мне опознать ее. Сейчас я воспроизведу кое-что, – не все, конечно, – надеясь, что это наведет вас на след. Имитатор из меня неважный, но я попробую. Итак, она сказала: «Мистер Гудвин, я обязана была вам позвонить! Конечно, так не полагается, но, поскольку мы не знакомы и никогда не встретимся, считаю себя вправе не называть себя. Это самые чудесные орхидеи, что мне приходилось видеть! Я иду сегодня к друзьям на вечеринку, там будут все свои… То-то они рты пораскрывают, когда увидят орхидеи! А знаете, что я скажу, когда они спросят, кто подарил мне цветы? Я жду не дождусь! Конечно, я могу сказать, что они от тайного воздыхателя, но…»

Продолжать смысла не было, потому что мой голос потонул в визгах и выкриках. Даже миссис Адамс настолько оттаяла, что улыбнулась уголком рта. Клэр Бэркхардт – та, что строила из себя школьницу, – подавилась булочкой. Я, торжествуя победу, сел на место и принялся за суп. Когда гам чуть поутих, я спросил:

– Как ее зовут?

В ответ загалдели, как на птичьем базаре, и мне пришлось уточнить имя у Сью Дондеро, моей соседки справа.

Кора Барт. Таковая в моей картотеке не значилась.

Поскольку Фрицу выпало обслуживать сразу одиннадцать душ, я предложил взять на себя все хлопоты по части выпивки. Преимущество такого расклада состояло в том, что я знал, кто что пьет, и мог наполнять опустевшие стаканы и бокалы, не задавая лишних вопросов; кроме того, Сью Дондеро вызвалась помогать. Мало того, что это было приятно, но мне еще и представился удобный случай, когда мы с ней вдвоем суетились у столика с напитками, предложить ей сделать то, на что мне очень хотелось склонить кого-нибудь из компании еще наверху, в оранжерее, но не было случая. Сью согласилась, и мы уговорились, что условный сигнал я подам, почесав правое ухо.

– Я рад, что вы не изменяете вермуту с содовой, – добавил я. – Девушка с такой внешностью имеет обязательства перед обществом. Продолжайте в том же духе.

– Не перед обществом, – возразила она. – Перед правописанием. После виски или джина у меня наутро голова раскалывается и буквы скачут перед глазами. Представьте сами: вместо «темная личность» я умудрилась однажды написать «томное личико»!

– Какой ужас! – Я всплеснул руками. – Должно быть, вы при этом смотрели на Нину Пэрлман.

Воздав должное супу, они в один присест расправились с пирожками. Что касается светской беседы и развлечения гостей, то они прекрасно обходились без меня, разве что пару раз мне пришлось ввернуть несколько словечек. Я порадовался, что Вульф удрал и избежал душевной травмы, которую неизбежно получил бы, увидев, как все, за исключением Элинор Грубер и Хелен Трой, обращаются с утятиной. Бедняги так наелись, что не отрезали и клали в рот по кусочку, а, за исключением двоих, вяло ковырялись в тарелках. Я понаблюдал за ними и понял, что, если не принять срочных мер, дело может кончиться плохо. Я возвысил голос, стараясь привлечь внимание:

– Дорогие дамы! Я хочу с вами посоветоваться. У нас…

– Речь, речь! – пропищала Клэр Бэркхардт.

– Это она и есть, дурочка! – пояснил чей-то голос.

– У нас демократия, – сказал я. – Насильно запихивать в вас ничего не будут, даже приготовленный Фрицем салат. Как ваш хозяин и отнюдь не тайный воздыхатель, я хочу, чтобы вы получили удовольствие от нашего вечера и, уходя, говорили: «Арчи Гудвин – парень что надо, на него можно положиться. Мы были полностью в его власти, а он дал нам возможность сказать «да» или «нет»».

– Да! – выкрикнула Бланш Дьюк.

– Благодарю вас, – учтиво склонил я голову. – Я хотел спросить, кто из вас хочет отведать салата? Если хотите, то Фриц будет счастлив обслужить вас. Если нет… Итак, да или нет?

Я насчитал шесть или семь «нет».

– Вы по-прежнему согласны, мисс Дьюк?

– Что вы, конечно нет. Я не поняла, что вы имеете в виду салат.

– Что ж, значит, салату не повезло. А вот по поводу миндального пломбира мы голосовать не будем. Попробуйте хотя бы на язычок. – Я повернулся к Фрицу, стоявшему чуть сзади: – Извини, старина, так уж вышло.

– Да, сэр. – Он принялся собирать тарелки с нераспробованными утятами, одним из его коронных блюд. Я не стал выражать ему сочувствия, поскольку я его предупреждал. У меня было куда больше возможностей, чем у него, познакомиться с гастрономическими вкусами американок. Вот в обществе гурманов утята, бесспорно, стали бы сенсацией.

Горечь пилюли Фрицу чуть-чуть подсластила реакция наших перекормленных лакомок на миндальный пломбир. Хмель возымел свое действие, и некоторые из них пренебрегли правилами хорошего тона, принявшись за мороженое, пока Фриц еще не обслужил остальных. Порция Лисс воскликнула:

– Боже мой! Просто божественно! А как вам, миссис Адамс?

– Не знаю, Порция. Мне еще не положили. – Но несколько минут спустя она все же признала, хотя и довольно сдержанно: – И впрямь вкусно. Просто замечательно.

Остальные не скупились на похвалы. Хелен Трой первая покончила с пломбиром. Она встала, отодвинула стул и оперлась обеими ладонями о стол.

– Оле, оле. – Язык у нее уже заметно заплетался.

– Кто там держит речь? – выкрикнул чей-то голос.

– Я. Это девичья речь.

Кто-то прыснул.

– Да, девичья, – настаивала Хелен, – в моем-то возрасте. Я все сидела и думала, что мы можем сделать для мистера Гудвина, и теперь хочу провести голосование. Давайте проголосуем за то, чтобы одна из нас подошла к мистеру Гудвину, обняла его, поцеловала и назвала его Арчи.

– А кто именно? – осведомилась Мэйбел Мур.

– Сейчас проголосуем. Я выдвигаю себя. Я уже встала.

Раздались протестующие возгласы. Клэр Бэркхардт, сидевшая слева от Хелен Трой, ухватила ее за локоть и усадила на место. Выдвинули первых кандидатов. Кто-то предложил бросить жребий. Каких-нибудь полчаса назад я не стал бы вмешиваться, надеясь на то, что повезет Сью или Элинор, но на этой стадии я уже не мог рисковать – они так разошлись, что остановить их было бы трудно.

– Вам не кажется, что следовало бы посоветоваться со мной? – спросил я.

– Не встревайте, – отмахнулась Бланш Дьюк.

– Прошу прощения, но я вынужден. Риск слишком велик. Если одна из вас сейчас подойдет, обнимет и поцелует меня, я, быть может, и вспомню, что я хозяин, а быть может, и нет. С другой стороны…

– О ком идет речь? – хором спросили они.

– С другой стороны, – не ответив на вопрос, продолжал я, – если все это проделает другая, я не смогу скрыть разочарования. Не рассчитывайте, что я назову ее имя. Так что оставим эту затею. Тем более что предложение Хелен никто не поддержал, так что ваши намерения противозаконны. – Я подергал себя за правое ухо. – Да и сама идея поставлена с ног на голову. Ведь если выйдет по-вашему, то кому это понравится? Только не мне. Я куда больше люблю целовать сам, чем быть расцелованным. Но прошу понять меня правильно: вы мои гости, и я разобьюсь в лепешку, чтобы угодить вам. Я все для этого сделаю. У вас есть предложение?

– Целых два. – Сью Дондеро не подкачала.

– Отлично. Выкладывайте по одному.

– Во-первых, я предлагаю, чтобы мы все звали вас Арчи.

– Это запросто. Если, конечно, я могу называть вас Шарлоттой, Бланш, Долли, Мэйбел, Порцией, Элинор, Клэр, Ниной, Хелен и Сью?

– Ради бога. И второе: вы сыщик. Расскажите нам про вашу профессию что-нибудь захватывающее.

– Что ж… – Я с видимым замешательством осмотрелся по сторонам. – А может, поставим на голосование, как салат… Да или нет?

Не уверен, все ли, но большинство явно сказало «да». Фриц уже расставил чашечки и разливал кофе. Я слегка отодвинулся от стола, закинул ногу на ногу и в задумчивости пожевал губами.

– Я скажу вам, что я сделаю, – сказал я наконец. – Я мог бы порассказать вам о старых, давно раскрытых преступлениях, но думаю, что вас больше увлечет случай, которым мы занимаемся сейчас. Кое-какие лишние подробности я, быть может, попридержу, если позволите. Согласны?

Они хором ответили, что да. За исключением миссис Адамс, которая вдруг резко поджала губы, и Долли Хэрритон, в умных серых глазах которой отразилось неодобрение.

– Я буду касаться только главного, – небрежно заговорил я, – иначе это затянется на всю ночь. Речь пойдет об убийствах. Убиты были трое: мужчина по имени Леонард Дайкс, который работал в вашей конторе; девушка по имени Джоан Уэлман, редактор издательства; и девушка, которую звали Рейчел Эйбрамс, стенографистка и машинистка.

Послышался шепот, мои гостьи переглянулись. Нина Пэрлман с многозначительным видом сказала тихим бархатистым голосом, не изменившимся после шести коктейлей:

– Я их не убивала.

– Все три убийства совершил один человек? – спросила Элинор Грубер.

– Не опережайте события. Мы впервые столкнулись с этим делом по чистой случайности, когда к нам зашел полицейский и показал список из пятнадцати мужских имен, составленный Леонардом Дайксом. Полиция нашла этот список между страницами одной из книг у Дайкса дома. Мы с мистером Вульфом мельком просмотрели список, поскольку ничего интересного в нем не было. Потом…

– А почему полицейский показал вам список? – уточнила Долли Хэрритон.

– Потому что полиции не удалось найти никого с подобными именами, и он решил на всякий случай закинуть удочку, вдруг на кого-то из нас снизойдет озарение. Увы, не снизошло. Потом, шесть недель спустя, к нам пришел некий Джон Р. Уэлман и попросил расследовать причину гибели его дочери, тело которой со следами от наезда нашли в Ван-Кортленд-парке. Мистер Уэлман считал, что это убийство, а не несчастный случай. Он рассказал нам все, что знал, и познакомил с копией письма, которое Джоан, его дочь, прислала домой. В письме сообщалось, что ей позвонил по телефону мужчина, назвавшийся Бэйрдом Арчером, автором романа, который он присылал в фирму, где служила Джоан, несколько месяцев назад.

– О господи, – мрачно пробормотала Бланш Дьюк. – Опять этот Бэйрд Арчер.

– Если вам неинтересно, я могу умолкнуть, – предложил я.

Почти все они стали наперебой возражать.

– Хорошо, Джоан прочитала роман Арчера и отклонила его, приложив записку с мотивировкой отказа и собственноручной подписью. Арчер по телефону предложил заплатить двадцать долларов в час за то, что она согласится обсудить с ним роман и внести соответствующие поправки, и они уговорились встретиться на следующий день после работы. Так она написала в письме. На следующий вечер ее убили.

Я потянулся к своей чашечке, отхлебнул кофе и снова откинулся на спинку стула.

– Теперь прошу внимания. Напомню, что прошло шесть недель с тех пор, как полицейский показал нам список, который мы едва удостоили взглядом. Но стоило нам с мистером Вульфом увидеть в письме Джоан имя Бэйрда Арчера, как мы в тот же миг заметили, что это одно из имен, которые были в списке Дайкса. Следовательно, Леонард Дайкс был как-то связан с Джоан Уэлман, а поскольку оба они погибли внезапно и насильственной смертью, а Джоан в день своей гибели должна была встретиться с Арчером, логично предположить, что оба убийства связаны между собой и ниточка ведет к Бэйрду Арчеру. Когда вы попросили рассказать что-нибудь захватывающее из жизни сыщика, вы, должно быть, имели в виду погоню со стрельбой за убийцей в Центральном парке… Что ж, в этом есть своя прелесть, но я куда больше горжусь тем, как ловко мы опознали имя Бэйрда Арчера. Если бы не мы, то в лучшем случае один полицейский занимался бы на досуге делом Дайкса, а его коллега в Бронксе – делом Джоан Уэлман, а теперь целая армия копов идет по следу. Вот это и есть самое захватывающее, в моем понимании.

Я не посчитал нужным уточнять обстоятельства опознания имени Бэйрда Арчера. Окажись на моем месте Вульф, он бы изложил дело по-своему, не упустив случая выпятить свою роль, но Вульфа здесь не было, а я был. Я оглянулся по сторонам, убедился, что Фриц не забывает подливать кофе в пустеющие чашечки, что все обеспечены сигаретами со спичками, и продолжал:

– Теперь выдам вам один секрет. Если это просочится в прессу, полиция разнервничается, а я попаду в опалу, хотя меня и сейчас-то не больно жалуют. Так вот, девушка по имени Рейчел Эйбрамс работала стенографисткой и машинисткой в маленькой однокомнатной конторе на седьмом этаже здания на Бродвее. Позавчера она выпала из окна на тротуар и разбилась насмерть. Тоже захватывает, не так ли? Не случись мне зайти в ее контору две-три минуты спустя, смерть мисс Эйбрамс посчитали бы самоубийством или несчастным случаем. В ящике ее письменного стола я наткнулся на коричневую записную книжку, в которой она вела учет приходов и расходов. В колонке приходов я нашел две записи, свидетельствующие о том, что в сентябре прошлого года Бэйрд Арчер заплатил ей девяносто восемь долларов сорок центов.

Долли Хэрритон ахнула. Послышались и другие возгласы.

– Мне теперь сниться будет этот Бэйрд Арчер, – пробормотала Нина Пэрлман.

– Мне уже снится, – заверил я. – Сами видите, для сыщика здесь полное раздолье. Я не стану рассказывать, что предпринимает полиция, поскольку вы наверняка с ними достаточно пообщались в последние два дня, но вот какова наша точка зрения, которой мы и будем придерживаться, если не получим доказательств, что мы не правы. Мы уверены, что Джоан Уэлман убили из-за того, что она прочитала рукопись романа. Мы также уверены, что Рейчел Эйбрамс убили из-за того, что она перепечатала рукопись. Если не найдем ни Арчера, ни рукописи, то нам крышка. Есть предложения?

– О господи! – вздохнула Сью Дондеро.

– А вы найдите копию романа, – предложила Порция Лисс.

Кругом затихли.

– Послушайте, – словно повинуясь внезапному порыву, сказал я, – с вашего позволения, я хочу кое-что сделать. Сейчас наверху мистера Вульфа дожидаются два человека, которые имеют отношение к этому делу. Мне кажется, что стоит попросить их спуститься и рассказать вам, что они знают. – Я нажал ногой кнопку на полу. – Если вы не переутомились, конечно.

– Кто они такие? – пожелала узнать миссис Адамс.

– Отец Джоан Уэлман и мать Рейчел Эйбрамс.

– Не самая веселая пара, – заметила Долли Хэрритон.

– Вы правы. К помощи сыщиков обычно прибегают те, кому не до смеха.

– Я хочу посмотреть на них, – громко провозгласила Хелен Трой. – Такова уж человеческая натура.

Вошел Фриц, и я обратился к нему:

– Где миссис Эйбрамс и мистер Уэлман, Фриц? В южной комнате?

– Да, сэр.

– Будь добр, попроси их оказать нам любезность и спуститься сюда.

– Хорошо, сэр.

Он удалился. Я осведомился, не пересохло ли у кого в горле, и получил три заказа.

У вас нет вокальных данных от природы? Тогда как научиться петь если нет голоса?

Часто можно встретить статьи в интернете о том, что развить вокал можно не занимаясь с преподавателем, самостоятельно сидя дома. Нужна только мотивация. Так ли это на самом деле?

Давайте узнаем.

Как развить голос для пения

Если рассматривать первые шаги, то вот вам несколько советов, как развить голос для пения с нуля:

1. Просто пойте, пойте везде где вы можете себе это позволить, как бы фальшиво это ни звучало. Будете больше петь — начнет развиваться голосовой аппарат, а это нам и нужно.
2. Дыхательные упражнения — это основа постановки вокала. Посмотрите на нашем канале на youtube (ссылка внизу страницы), какие упражнения вам помогут начать ставить голос.
3. Есть проблемы с дикцией? Не беда! Конечно проще, когда все нормально, но в любом случае для четкости пения фраз нужно потренироваться со скороговорками.
4. Изучите немного теорию музыки. Возможно, сразу вникать в нотную грамоту не стоит, но в целом нужно понимать, что откуда берется, хотя бы знать последовательность нот.
5. Купите простой синтезатор. Вам понадобится какой-нибудь инструмент с постоянным строем для распевок. Гитара не подойдет.

Можно ли научиться петь если нет голоса

У вас еще есть сомнения можно ли научиться петь, если нет голоса? Конечно можно. Если у вас нет вокальных данных — это просто означает, что вы не тренированы.

Вы можете натренировать навык пения так же, как и накачать мышцы в спортзале. Главное — это тренировки. нет никакого медведя, который наступает на ухо, есть только желание и нежелание тренировать голосовой аппарат.

Как узнать, есть ли голос для пения? Спойте любую простую песню, если вас кто-то слышит, значит голос точно есть, осталось его натренировать и развить ваш слух. Голос для пения есть у каждого.

Как улучшить голос для пения

Распевки — это то, что нужно, чтобы понять как улучшить голос для пения.

Что такое распевки? Распевки — это пропевание звуков, гласных букв, нот. Обычно это делается под аккомпанемент фортепиано.

Почему под аккомпанемент? Аккомпанировать нужно для того, чтобы вы правильно пели ноты и научились их слышать самостоятельно. Проще говоря вы сразу начинаете развивать свой слух.

Перед тем как браться за целую песню всегда необходимо пропеть ее по звукам.

Как разработать голос для пения

Давайте приведем простой пример, как разработать голос для пения.

Попробуйте для начала спеть звуки от самых низких до самых высоких, которые вы можете.

Для этого вам нужно на клавиатуре пианино найти методом проб максимально низкую ноту, которую вы можете сейчас спеть и плавно пропеть все ноты. которые будут звучать выше, пока вы не уткнетесь в потолок своего голоса.

Поют животом. Встаньте около зеркала и откройте широко рот (это важно, в идеале когда вы открыли рот в него должны влезать все 4 пальца руки сжатые в кулак). Пойте гласные, аккомпанируя себе на инструменте.

Повторяйте это упражнение ежедневно и в течение двух недель вы заметите прогресс.

Надеемся теперь вы поняли, как научиться петь без голоса. Главное начать тренироваться. Вокальные навыки и слух придут с регулярными тренировками, даже если вы всегда думали, что у вас нет к этому способностей.

Можно ли делать все самостоятельно

Самостоятельное обучение с развитием доступности информационных ресурсов стало намного проще. Главный недостаток такого варианта обучения состоит в том, что на курсах у вас всегда есть обратная связь. Здесь же вы предоставлены сами себе и не сможете отследить свои ошибки самостоятельно.

Если вы хотите делать сразу все правильно и не устранять в последствии неправильно сформированные техники и привычки. рекомендуем вам работу с профессиональным преподавателем вокала.

Курсы по расширению диапазона голоса

В нашей музыкальной школе для взрослых и детей Future Music открыты курсы по расширению диапазона голоса.

Как увеличить диапазон голоса? Приходите к нам и мы вас научим. Чтобы быстро развить вокал и расширить диапазон нужно заниматься пением хотя бы 2 раза в неделю и тренироваться дома.

Регулярные встречи с преподавателем и выполнение домашнего задания позволят вам быстро расширить диапазон на наших курсах.

Приходите на первое бесплатное занятие. Просто запишитесь, оставив контакты в форме в конце страницы. Ждем вас в удобное для вас время на наших занятиях.

Вы замечали, с каким интересом маленькие дети слушают себя на записях? Им нравится слышать свой голос, они радуются, говоря: вот это я пою (или разговариваю, кричу). Такое редко происходит со взрослыми. Обычно поступают реплики: «выключи, я не могу это слушать!» Или: «неужели это мой голос? Какой ужас!» Это правда, что на записи или когда мы говорим в микрофон наш голос видоизменяется. Это зависит от многих факторов: от качества аппаратуры, от профессиональной работы звукооператора, акустики помещения, где находится ваша музыкальная студия. Но правда и то, что мы слышим себя не так, как слышат нас окружающие. Чтобы исправить это, воспользуйтесь следующими советами:

– Подготовительный этап. Оденьте наушники и, включив любимую песню на всю громкость, подпевайте – тоже громко и не особо заботясь о качестве звука. Это разминка. Запомните, как при этом ведут себя ваши горло, ваш язык и мышцы лица. Запомнили? В дальнейшем пойте так же. Теперь движемся вперед.

• Пойте с закрытыми ушами. Кроме того, что так лучше контролируется чистота звука, вы отучитесь петь в нос и яснее увидите картину своего голоса: в каком диапазоне он звучит лучше, а где хуже.

• Поднесите ко рту сложенные ладони или лист бумаги. Так голос не будет «разлетаться», а сконцентрируется возле вас, и вы сможете услышать, как же именно он звучит. Можно еще петь в небольшом помещении (не зря так любят петь в душе!), где ваш голос тоже звучит максимально реалистично.

• Записывайте себя чаще. Преподаватель вокала не заменит вам вашу личную практику. Записали один куплет – прослушали, сделали вывод (что хорошо, что плохо) и сделали повторную запись. Если, скажем, музыкальная студия у вас – два раза в неделю, старайтесь делать записи до и после каждого занятия, чтобы на практике применять то, чему научились за урок.

И еще одна небольшая ремарка: для того, чтобы по-настоящему услышать себя, иногда приходится отказаться от иллюзий. Вы, может, и не звучите, как певица N или певец NN, но ваш голос – особенный, и он стоит того, чтобы его услышать.

Елена Радова, Киев