Александр Генис: Среди главных достижений Трампа республиканцы считают радикальное сокращение налогов. Демократы с этим не согласны, ибо полагают, что эта акция разоряет казну и помогает только богатым. Несмотря на критику, президент затеял новый проект: дополнительное сокращение налогов на 100 миллиардов долларов. И опять для богатых. О бедных речи не идет, потому что в республиканской среде господствует теория, согласно которой богатство «протекает” сверху вниз. Поэтому сокращение налогов выгодно для всех, включая бедных. Экономисты бесконечно спорят о том, насколько эта давняя теория оправдывает себя. Но сегодня мы поговорим о практике. Владимир Морозов в новом очерке из авторского цикла «Необыкновенные американцы” рассказывает о том, как живут бедняки в Америке.

Владимир Морозов: Раза два-три в месяц мне звонит Сэм или его мать Синди. Просят свозить их в магазин. Своей машины у них нет. В сельской Америке это большая редкость. Одно- и двухэтажные дома разбросаны здесь обычно на солидном расстоянии друг от друга. В моей деревне Коринф вроде бы и людей не так уж много, но их дома карабкаются на холмы, забредают в лес, отделены друг от друга где горой, где рекой Гудзон, а где огородами или просторными и аккуратно подстриженными газонами. Вот мой коттедж, вроде бы, недалеко от центра деревни, но до магазина больше двух километров. Можно добраться и пешком, но обратно с сумками продуктов без машины никак. А Сэм и Синди живут еще дальше. Они перебрались в Коринф недавно. До этого обитали в окрестностях города Гленс-Фоллс. Там и дома повыше, и магазинов полно, и все рядом.

– Синди, что же вы не сняли квартиру в Гленс-Фоллсе? Вроде там удобнее без машины?

Синди: Потому что там хозяева домов не принимали жильцов с собакой. Или просили тройную плату, а это нам не по карману. Мы пытались объяснить, что без собаки не можем, она у нас служебная, но это не помогало. Так что пришлось искать место, где нас примут всех троих. А эта квартира недорогая, просторная гостиная и спальня – всего 500 долларов в месяц, и нам разрешили держать собаку.

Владимир Морозов: Сэм, я знаю, что твоя собака Чиф выполняет еще и роль медика. Собак-поводырей для слепых я видел, охотничьих и сторожевых псов в наших краях много, но вот чтобы четвероногий зверь был еще и медиком, о таком я только читал…

Сэм: Ну, когда у меня приближается приступ, Чиф подходит ко мне, прижимается к ногам, просто ложится мне на ноги и начинает дрожать, как будто он сильно испуган. И в глазах у него – паника. Если я не сижу, а стою, то он еще и подталкивает меня к креслу. Я тут же принимаю свои лекарства, и все в порядке.

Владимир Морозов: Надо сказать, что специального образования или просто тренинга Чиф не имеет. Да и в своей прежней жизни не преуспел. Это рослый широкогрудый пес, помесь бульдога с акитой. По глубоким шрамам на его умной морде и на передних лапах можно предположить, что из Чифа пытались сделать бойцовую собаку, но у него оказался неподходящий характер. При всей своей свирепой внешности, Чиф в душе маленький щенок. Уже в первую нашу встречу он не только ни разу не тявкнул на меня, а сразу подошел как к старому знакомому и попытался лизнуть мне сначала руку, а потом нос. Сэм подобрал Чифа на улице. Собака так долго была бездомной, что ошейник буквально врос в шею, и вырезал его оттуда ветеринар.

– Сэм, а когда ты догадался, что это не собака, а медбрат?

Сэм: Прошло, наверное, месяцев восемь после того, как мы подобрали его на улице. Я заметил, что иногда Чиф подходит, ложится мне на ноги и дрожит. И честно говоря, сначала это меня раздражало. Но потом я заметил, что после того, как Чиф начинает себя так странно вести, минут через десять у меня наступает приступ. Чиф имеет, что называется, собачье чутье. Он оказался умнее меня, заранее чувствует, что вот-вот случится припадок. И предупреждает меня.

Владимир Морозов: Сэм, извини, а как называется твоя болезнь?

Сэм: У меня рассеянный склероз. Болезнь имеет много симптомов. Вдруг ни с того ни с сего начинает кружиться голова. Глаза, кажется, просто трясутся в своих орбитах. Я перестаю понимать, где лево, где право, где верх, где низ, просто падаю на землю. Иногда чувствую боль по всему телу.

Владимир Морозов: И как давно это у тебя?

Сэм: Официальный диагноз мне поставили в начале прошлого года. Но пришлось обойти кучу врачей, прежде чем они поняли, что со мной происходит. Прописали таблетки. А недавно придумали новое лекарство. В дополнение к таблеткам мне стали вводить препарат прямо в кровь. Потом через 6 месяцев процедуру надо повторить.

Владимир Морозов: Ты мне рассказывал, что вы с матерью сейчас копите деньги на подержанную машину. Как же ты будешь ее водить с такими припадками?

Сэм: Большую часть времени я в нормальном состоянии. И с помощью собаки научился предвидеть свои приступы. Так что без Чифа я за руль не сяду. Если он, как обычно, начнет беспокоиться и дрожать, тогда я остановлюсь, пережду приступ и приму свои лекарства.

Владимир Морозов: Но, Сэм, с такой хворью – дадут ли тебе водительские права?

Сэм: Да! У меня права есть. Но потребуется еще табличка на ветровое стекло, что, мол, за рулем инвалид. Буду тщательно соблюдать все правила дорожного движения. И водить машину как можно осторожнее и не быстро, не забывая о болезни.

Владимир Морозов: Сэм – хорошо сложенный мужик 38 лет, рост выше среднего. Слегка вьющиеся густые каштановые волосы с начинающейся сединой. Честно говоря, на мой взгляд ты выглядишь совершенно здоровым. Но я не врач. Скажи мне, когда началась твоя болезнь?

Сэм: Мои неприятности пошли 6–7 лет назад. Началось с небольших головокружений. Потом дело ухудшилось. Я не знал, что со мной происходит. Пошел к врачам. Они проверили, как работает мое сердце, проверили легкие и все остальное, кроме моего мозга. И ничего не нашли. Потом, наконец, один догадался сделать мне компьютерную томографию мозга и обнаружил на нем 32 крохотных шрамика, которые периодически и вызывали, так сказать, осечки сознания. Это и приводило к обморокам и головокружению.

Владимир Морозов: Чем ты занимался после школы? Ты закончил среднюю школу?

Сэм: Нет, не закончил. О чем жалею. Работал большей частью поваром и оператором тяжелых машин. Каких? Работал на прессе, который печатал газеты. На небольших тракторах. На машине, которая снимала старые автомобильные шины с обода, а потом размельчала их в сплошную массу.

Владимир Морозов: Ты надеешься когда-нибудь избавиться от инвалидности и вернуться к работе?

Сэм: Да. После того как врачи стали вводить препараты прямо в кровь, люди с моими симптомами начали поправляться. Человек передвигался в инвалидном кресле, а тут стал ходить с палочкой. Или ходил с палочкой, а теперь без нее. Так что, я надеюсь, это поможет и мне. И я смогу вернуться к работе.

Владимир Морозов: Но у тебя нет ни инвалидного кресла, ни палки!

Сэм: Палка, трость у меня есть. Но в магазин я ее с собой не беру. Там я опираюсь о магазинную тележку. Дома и возле дома она мне тоже ни к чему. Я опираюсь на палку, когда мне нужно ехать куда-то далеко и там предстоит много ходить.

Владимир Морозов: Синди, расскажи мне, пожалуйста, и твою историю.

Синди: У меня 13 внуков, я вдова. Мне 59 лет. Всю жизнь работала до того времени, когда 2 года назад у меня нашли эмфизему легких и дали инвалидность. Теперь сплю с кислородной подушкой. Все неприятности от чертова курения. Бросила ли я курить? Нет, еще не бросила. Но сейчас мне уже надо гораздо меньше сигарет. Сколько я выкуриваю в день? Наверное, штук десять. Да, десять. А раньше на день мне нужно было полторы пачки. Стараюсь курить как можно меньше. И в конце концов брошу совсем.

Владимир Морозов: До инвалидности Синди работала официанткой и менеджером в «Макдональдсе», в «Тако-Белл» и других закусочных.

– Как же ты теперь сводишь концы с концами?

Синди: Сейчас я на пенсии по инвалидности. Мне платят 855 долларов в месяц. Сын получает 367 долларов. У него так мало, потому что это пока временное пособие. Настоящую пенсию по инвалидности он сейчас оформляет. Тогда денег будет побольше.

Владимир Морозов: Извини, а с каких же пор ты в такой бедности?

Синди: Боже мой! Это случилось 7 лет назад. Я тогда жила с одним мужчиной, и он сначала выжал из меня все деньги, потом выставил на улицу. Три года я была бездомной. Сейчас понемногу прихожу в себя. Где жила, когда была бездомной? Летом в лесу в палатке, а зимой у друзей в старом брошенном автофургоне.

Владимир Морозов: Сэм, а как у тебя складывались отношения с противоположным полом? Ты был женат?

Сэм: Нет, женат я не был, но жил вместе с подругой, и мы уже были помолвлены. Но, когда у меня начался рассеянный склероз, она попросила меня съехать с квартиры, хотя знала, что мне некуда податься. Она сказала, что на старости лет не хочет ухаживать за больным стариком. Услышать это было довольно горько…

Владимир Морозов: Синди, как по-твоему, кто повинен, что ты оказалась в нищете? Ты сама или плохие люди виноваты, или так уж карта легла, ситуация сложилась?

Синди: Думаю, что в эту ситуацию я сама себя поставила. Мне понадобилось несколько лет, чтобы выпутаться. Зато сейчас я довольна. Наркотики? Нет, я их не принимала. Выпиваю немного пива. Обычно пару банок вечером, так я крепче сплю.

Владимир Морозов: Когда Синди улыбается, видна дыра вместо передних верхних зубов, да и нижние не то чтобы в порядке. Теперь, когда она с сыном переселилась из палатки в настоящую квартиру, Синди собирается пойти к дантисту, благо страховка для малоимущих это ей оплатит. «Вот жду, пока Сэм освободит мне дантиста. Ему много зубов удалили». Сколько?

Сэм: 28 зубов. Да, почти все зубы удалили. Наркотики виноваты. Ты прав, не просто наркотики, а метамфетамин. И хотя я уже давно бросил наркоту, она продолжала действовать на зубы. Они почернели, стали ломаться и крошиться.

Владимир Морозов: А как получилось, что ты подсел на метамфетамин?

Сэм: У меня были друзья, когда жил в штате Аризона, все пацаны поголовно сидели на какой-нибудь дури. Один из них предложил мне работенку – стать курьером и относить наркоту клиентам. Те меня и угостили. Сначала я просто нюхал порошок метамфетамина, и мне казалось, что все в порядке, все под контролем. Но потом я начал курить метамфетамин. И стал наркоманом.

Владимир Морозов: Известно, что человек редко умудряется завязать с метамфетамином без врачей. Как это тебе удалось?

Сэм: Понемногу начались неприятности. Несколько раз задерживала полиция. И кажется, уже лет в 15 меня собирались упечь в тюрьму. Тогда отец, с которым я жил в штате Аризона, купил мне автобусный билет и отправил на северо-восток к матери, которая жила в штате Мэн. Я туда прибыл и стал всех спрашивать про метамфетамин, но никто ничего не знал. Сейчас эта зараза там в ходу, а тогда она еще не дошла до Мэна. Мне негде было достать наркоту, и я от нее отвык, завязал. Не прикасался к этому добру уже 21 год.

Владимир Морозов: Во время нашего разговора в той же комнате работает телевизор. Он, как сегодня у всех, в полстены. Его одним глазом смотрит внук Синди – Патрик, другим глазом он наблюдает за какой-то небольшой компьютерной игрушкой, которую держит у руках.

Кроме Сэма, у Синди есть еще дочь и другой сын. Дочь живет в соседнем городке, и внуков иногда привозят в гости к бабушке. Сын обитает в штате Аризона, он там автомехаником. Дочь здесь посудомойкой.

– Синди, ты довольна детьми? Они тебе помогали, когда ты оказалась на мели?

Синди: Дети есть дети… Я ими довольна. Они хорошие. Но мне не помогали, потому что им не до меня. Дочь какое-то время была безработной. А у нее детей полон дом. Сын только что второй раз женился, расходов хватает, и платят ему немного. А помогают мне дети или нет, я их все равно люблю.

Владимир Морозов: Сэм, Синди, вы недавно в деревне Коринф и, может быть, не знаете, что здешние церкви вскладчину держат кладовку, где раздают бесплатные продукты всем нуждающимся? Это могло бы вам пригодиться.

Синди: Да, я знаю об этой кладовке. Но я бывала там только пару раз, когда нас крепко припекло. А так зачем нам туда ходить! Может, есть семьи, которым приходится хуже нашего. Так что, если я приду за бесплатной едой, мне будет совестно, потому что продукты не достанутся тем, кому они нужнее.

Владимир Морозов: В общем, мы не бедствуем, говорит мне Синди. Нам ведь еще и фудстемпы дают – талоны на питание. По 195 долларов на человека. Можно ли на наши средства прожить? Конечно, можно, если не покупать филе-миньон, а выбирать продукты подешевле.

Ни мать, ни сын на выборы не ходят. Почему? Сэм считает, что исход выборов решают большие деньги и политики заняты своими делами, дележом бюджетного пирога.

Синди: Я думаю, что наши политики не думают о человеке, у них там свои игры. Да, ты прав, правительство помогает мне и сыну пережить трудные времена. Но вот, например, пособие по инвалидности нам пришлось зубами выгрызать. Его долго не хотели давать только потому, что у нас не было постоянного адреса. А откуда адрес у бездомных людей! Все нам отказывали: нет, нет и нет…

Американская экономика продолжает демонстрировать уверенный рост — согласно последнему обзору Международного валютного фонда (МВФ), по итогам 2019 года реальный ВВП Соединенных Штатов увеличится на 2,6%. Аналитики отмечают, что затем эффект от фискальных действий, предпринятых в 2017-2018 годах (снижения налогов и увеличения расходов), пройдет, после чего рост экономики США стабилизируется примерно на 2% в год, однако даже такой показатель превосходит достижения большинства стран мира.

Реклама

Президент США Дональд Трамп в конце мая заявил, что наберет на следующих выборах 70-75% голосов только благодаря успехам в экономике (например, «победе над бедностью») и легко останется в Белом доме. Однако у этих победоносных реляций и громких заявлений есть и обратная сторона, о которой с высоких трибун предпочитают не говорить. Кроме того, политики склонны к красивым речам, лишь отчасти отражающим имеющуюся действительность – например, после февральского выступления Трампа перед Конгрессом газета Washington Post нашла в его речи 26 ложных заявлений и преувеличений в различных цифрах.

Тогда Трамп говорил: «Зарплаты растут, а зарплаты «синих воротничков» растут быстрее, чем ожидалось, а 5 млн американцев перестали получать продовольственные талоны. Экономика растет в два раза быстрее, безработица достигла низкого уровня со времен четверти века».

А согласно тому же обзору МВФ, макроэкономические достижения США на протяжение последних 10 лет не оказали существенного влияния на жизнь простых американцев — напротив, ряд социальных индикаторов выглядит удручающе, и позитивных перемен в этом направлении пока не предвидится.

Средняя продолжительность жизни в Соединенных Штатах снижается и существенно уступает по этому показателю другим странам G7, хотя в 1980-е годы США были середняками среди крупнейших экономик мира.

Существенный вклад в снижение этого социального индикатора внесли участившиеся самоубийства и смерти от передозировки наркотиков.

Как подсчитали аналитики МВФ, доход средней американской семьи с учетом инфляции с 1990-х годов увеличился всего на 2,2% — и это несмотря на то, что за тот же период реальный ВВП на душу населения продемонстрировал рост на 23%.

Есть и другая проблема: распределение доходов в стране становится все более поляризованным.

Согласно статистике, объем чистых активов 40% беднейших домохозяйств сейчас ниже, чем он был в 1983 году, а растущая доля населения зарабатывает меньше половины от среднего дохода по стране. В результате уровень бедности остается близким к показателю, наблюдавшемуся непосредственно перед началом финансового кризиса.

Последние исследования показывают, что на данный момент почти 45 миллионов американцев живут в нищете.

То есть заявления о «победе над бедностью» несколько преувеличены.

Похожие данные в апреле текущего года приводил сенатор и один из главных конкурентов Дональда Трампа на президентских выборах-2020 Берни Сандерс. «Некоторые политики говорят, что минимальная зарплата $15 в час — это «слишком радикально». Вот что действительно радикально: в богатейшей стране мира 40 миллионов человек живут в бедности, и 40% наших граждан не могут позволить себе даже самое необходимое», — написал политик в твиттере.

Опрос, проведенный Всемирным экономическим форумом в начале текущего года, показал, что малоимущие американцы уже не верят в возможность выбраться из нищеты своими силами — только 10% респондентов считают, что смогут реализовать свою «американскую мечту», если будут усердно работать. Более двух третей опрошенных уверены, что не важно, хорошо или плохо ты работаешь, ведь достичь высокого благосостояния все равно не удастся.

Как отмечает МВФ, за последние десятилетия в США была разрушена социально-экономическая мобильность — в частности, сейчас половина молодых специалистов зарабатывает меньше, чем их родители в том же возрасте (40 лет назад этот показатель составлял всего 10%).

Мало того, несмотря на то, что существенная часть доходов государства направляется на нужды образования, переломить ситуацию со знаниями американцев это не помогло — американские студенты стабильно получают более низкий балл по математике и чтению, чем их сверстники из других стран G7, говорится в докладе. Многие жители США бросают колледж, не доучившись, и в результате менее половины американцев в возрасте 25-34 лет имеют степень бакалавра. Кроме того, из-за существенного роста цен на обучение подскочил и объем задолженности по студенческим кредитам.

Существующие проблемы в конце марта признала и министр образования США Бетси Девос. Чиновница сообщила, что расходы на образование за последние 40 лет выросли на 180%, достигнув $1,2 трлн, но никакого прогресса в плане его качества не наблюдается.

«Мы по-прежнему 24-е в чтении, 25-е в науке и 40-е в математике по сравнению с остальным миром. Уверена, что новые вливания средств тоже не принесут результатов», — сказала глава ведомства.

Девос предложила сократить общий объем финансирования образовательных программ на 10% ($7,1 млрд), но при этом направить дополнительные средства на развитие школ.

Специалисты отмечают, что для устранения растущего разрыва между достижениями реальной экономики США и образом жизни большинства американского населения потребуется предпринять немало усилий. В частности, политические инструменты, которые могут помочь решить проблему, — это оплачиваемые семейные отпуска, оказание помощи нуждающимся семьям в уходе за детьми и больными, повышение минимального размера оплаты труда и доступности программ социальной поддержки. Кроме того, согласно докладу МВФ, необходимо развивать систему здравоохранения, особенно для малоимущих слоев населения, финансируя те программы, которые на уровне государства или штата показали наилучший результат. Более адресно стоит подойти и к поддержке образования — в частности, обратить особое внимание на раннее обучение детей, развитие программ в области науки, технологий и математики. Специалисты уверены, что эти меры позволят справиться с нынешней ситуацией в обществе, вызывающей серьезное беспокойство.

С момента этой поездки в Америку прошло почти десять лет. Анализируя то, как я веду дела и общаюсь с людьми, могу сказать, что значительную часть своих жизненных принципов я сформировал именно тогда. Свою историю он рассказал проекту vc.ru – крупнейшей в рунете площадке для предпринимателей нового поколения.

Южная Каролина

28 мая 2008 года я прилетел в аэропорт Нью-Йорка. Со мной была моя однокурсница Лера. Мы попали в Америку по программе Work and Travel, полные надежд и амбиций. Тогда мне было 19 лет, я только окончил второй курс института.

Владимир Николаев. Фото vc.ru

У нас были заключены контракты на работу спасателями на пляже в Южной Каролине. Нью-Йорк был транзитным городом. Мы сели в такси и доехали до автовокзала Порт Аторити. Оттуда за семнадцать часов на автобусе добрались до Мертл Бич.

По приезде мы начали звонить в офис работодателя. Оказалось, что в тот день отмечался какой-то праздник и офис должен был открыться только в понедельник. На улице стояла жара +40, я был в черной футболке, спортивных эластиковых штанах и с кучей чемоданов, у одного из которых отвалилось колесо. Кроме того, совершенно не представлял, куда идти. Сейчас я бы сказал: «Оk, Google», а тогда у меня в кармане лежала бесполезная Nokia 6230i и бумажная карта города.

Та самая остановка в Мертл Бич

Когда мы выгружались из автобуса, к нам подошли ребята из Средней Азии и предложили жильё. На всякий случай мы записали их номер — как чувствовали, что пригодится. Меньше всего нам хотелось жить с ними, но вариантов больше не было. Решили остаться до понедельника, а потом съехать.

Жилье оказалось даже лучше и дешевле того, что нам предлагал работодатель. В наших апартаментах было три комнаты, кухня, два санузла; на улице — бассейн и спортзал. Все это за $60 в неделю с человека. Первым делом мы поехали в супермаркет за продуктами и надувными матрасами.

Как выгодно ходить в магазин

Два по цене одного. Набираете нужные продукты, оплачиваете на кассе и быстро забрасываете их в автомобиль. Припаркуйте его как можно ближе к выходу. Потом возвращайтесь в магазин и снова набирайте те же самые продукты, которые пробиты в чеке.

Выходите не через кассу, а через свободную зону. Она расположена с краю и предназначена для провоза габаритных вещей и детей в колясках. Если на выходе остановит охранник, покажите чек. Главное, чтобы интервал между покупкой и проверкой чека был более 10 минут.

Бесплатное пользование товарами. Некоторые товары в магазинах можно сдавать обратно, если они вам не подошли. Главное — сохранить чек о покупке. Мы опробовали этот способ на надувных матрасах и велосипедах. Стёрлись тормоза или отвалилась педаль — привозишь велосипед в магазин, предъявляешь чек и сдаёшь обратно.

Если зададут вопрос, в чём дело, говоришь, что чуть не погиб под колесами грузовика из-за неисправных тормозов. Сумму возвращают полностью. Возврат матрасов мы аргументировали тем, что от них болит спина. Не знаю, действуют ли эти способы до сих пор, но в 2008 году нас это здорово выручало.

Быт мы обустроили за пару дней: варили сосиски, пили Coca-Cola из двухлитровых стаканов и ели чипсы Pringles ценой всего в 99 центов за банку. Через два дня из Иркутска прилетели ещё двое наших друзей — Настя и Ваня. У них тоже были контракты на работу спасателями. К тому моменту мы решили не менять жильё, арендодатели оказались нормальными ребятами. Ваня с Настей поселились с нами.

В понедельник мы пошли в спасательную контору. Это был ангар примерно на 300-400 м², вокруг стояли десятки новых джипов и катеров. Про себя я представлял, как рассекаю волны на мощном гидроцикле в очках Aviator и спасаю тонущих красоток.

Мы встретились с управляющим, он объяснил нам, что перед тем, как взять нас на работу, необходимо пройти серию тестов. Плавание, знание языка, теоретическая часть. Для нас это стало новостью, но тогда мы особенно не переживали по этому поводу. Управляющий назначил первый тест через три дня.

Правило первое: готовься заранее

Мы с ребятами пришли к ангару в назначенное время. На месте стояло 50-60 студентов из Белоруссии, Украины и России. Когда нас начали заводить в бассейн и все бросились раздеваться, стало очевидно, что работа не достанется нам просто так.

Все как на подбор с прессом, натренированными плечами и тем же желанием спасать красоток. Первым испытанием было проплыть любым стилем 500 метров за 10 минут. Те, кто укладывался, проходили дальше, те, кто нет, шёл искать другую работу.

Бассейн был на пять дорожек, в воду зашли я, Ваня, Настя и два украинца. Дали старт, и мы бодро начали махать руками. Через шесть кругов я увидел, как Ваня садится на скамейку безработных, ещё через два круга там оказалась и Настя. Помню, как старался перестать считать круги, у меня начали забиваться грудные мышцы, и каждый новый гребок давался труднее.

Я коснулся бортика, проплыв всю дистанцию, в ушах отдавалось сердцебиение, а в глазах стоял туман. Инструктор показал мне секундомер со значением 11:48 и сказал: «Not passed». Видя, что я не ухожу, он повторил: «Not passed». А я тогда ничего не ждал, я просто не мог пошевелиться, у меня свело плечи и правую ногу. Мы шли домой, смеялись над своей глупостью и предсказуемостью фиаско. План зарабатывать $550 в неделю, загорая на пляже, провалился, а запасного у нас не было.

Вечером наш арендодатель сказал, что у знакомого есть свободное место продавца в магазине пляжной одежды. Туда устроилась Лера. Настя подыскала себе работу кассира в пиццерии. Мы с Ваней нашли работу, смысл которой заключался в подсовывании рекламных листовок под двери гостиничных номеров. Нас называли «флаерщики».

После обеда нам выдавали по толстой пачке листовок, которые мы запихивали под резинку шорт и прикрывали футболкой. Потом получали разнарядку по отелям: Hampton Inn, Regency Towers, Hilton, Sea Crest. С 14:00 до 20:00 можно было оббежать от трёх до пяти отелей.

Под видом постояльцев мы проходили к лифтам отеля и поднимались на верхний этаж. Один брал правое крыло этажа, другой — левое. В каждом отеле была своя технология просовывания листовок. Где-то можно было просто бросить под дверь, а где-то приходилось наваливаться на неё всем весом и бросать в районе правого верхнего угла. Мы быстро «закидывали» этаж и спускались ниже, пока не добирались до первого.

Мы раздражали всех: горничных, постояльцев гостиниц, охрану. Важно было следить, чтобы тебя не поймали и не сдали полиции. В этом случае можно было заработать штраф в $500. Нам платили $7,5 в час, в неделю выходило по $250-300.

Вдоль побережья Мертл Бич находятся десятки отелей, в которых мы разбрасывали листовки с рекламой пиццы

Однажды меня заметил охранник отеля Coral Beach и побежал за мной с криками: «Стой или я вызову полицию!». Я знал, что он вызовет, поэтому ускорил бег. Я нёсся по коридору 15-го этажа, и тут мне навстречу вышел старик. Вместо того, чтобы меня поймать, он быстро замахал рукой, приглашая в свой номер.

Его звали Штефан Адлерфлюгель, он с женой Мартой приехал из Австрии. Мы разговорились. Оказалось, что у Штефана в 80 километрах от Зальцбурга, в Цель Ам Зее, есть своё семейное кафе, которому уже 60 лет. В то время они передали его детям, а сами стали путешествовать по миру.

Штефан одолжил мне рубашку и бейсболку, чтобы я мог незаметно выйти из отеля. Мы встретились вечером на пляже перед отелем, я отдал ему вещи и подарил бутылку водки, сказав, что это традиционный русский напиток. Штефан ответил, что Марта угостит меня их традиционным напитком — глинтвейном.

Через пару дней в одном из парков мы втроём сварили чан вина с фруктами и специями. Я попросил их написать мне рецепт, который пригодился мне спустя пять лет, когда мы открывали бар на горнолыжном курорте.

После того, как уже в четвёртый раз за неделю мне пришлось убегать от охраны отеля и полицейских за нарушение общественного порядка, я решил найти другую работу

Правило второе: хорошо выгляди и говори грамотно

Я родом из сибирского Ангарска — одного из самых криминальных городов России. Тут до сих пор в моде бритая голова, набитые кулаки и спортивные костюмы. То, что окружающих такой образ как минимум настораживает, мне тогда было непонятно.

Наш английский был не лучше того, как мы выглядели. Мы заходили на заправку, в отель или парк развлечений и говорили: «We found the job». Что в переводе «Мы нашли работу», а не «Мы ищем работу», как мы тогда думали. Улыбки наших потенциальных работодателей не были проявлением вежливости, они просто смеялись над тем, какие мы лохи.

В Мертл Бич никто не пользовался общественным транспортом. Молодежь вроде нас передвигалась на велосипедах. Мы с Ваней тоже купили себе по двухколесному и поехали искать работу. Дней через пять нас взяли в ресторан помощниками официантов. Мы должны были ходить по залу с большими пластиковыми корзинами и убирать со стола грязную посуду.

Captain George — ресторан морской еды, в котором подают крабов, креветок и мидий. В центре зала стоят раздачи в виде кораблей, на которых установлены подносы с разными деликатесами. Посетители тогда платили около $30 за вход и могли есть сколько угодно.

Самым тяжёлым было носить посуду — всего в корзину помещалось около 30 килограмм. Помню, как один мексиканец, который работал с нами, поскользнулся на полированном паркете, держа такую корзину. Гора битой посуды и ошметки еды разлетелись по всему центральному залу, а он лежал с куском торта на лице и смеялся.

Интерьер ресторана Captain George

Наш заработок увеличился до $400 в неделю, вдобавок официанты делились с нами чаевыми. В ресторане можно было бесплатно есть, что позже заметно отразилось на боках. Периодически мы менялись местами с мойщиками посуды или грузчиками. Когда мы зарекомендовали себя, нас стали ставить в вечерние смены — народу было битком, зато платили больше.

Параллельно мы нашли вечернюю подработку на стройке. Возводили ресторан, владельцем которого был голливудский актер Фрэнк Пеллегрино. Целыми днями наша команда из 20 русских бездельников перекладывала одну кучу мусора с места на место. Нас водили на обед и ужин в кафе за счёт руководства. После смены мы мешками выносили продукты домой из ресторанного холодильника. Не помню ни одного дня, когда бы мы действительно работали.

Фрэнк Пеллегрино, известный по ролям в фильме «Славные парни» и сериале «Клан Сопрано»

Правило третье: будь финансово образованным, не позволяй себя обманывать

За месяц на двух работах я получил чеки на $2300, но после вычета налогов — «вжух» и они превратились в $1100. Не ожидал, что налоговая система США так бесцеремонно меня ограбит. Позже оказалось, что часть денег удержали по ошибке, но деньги я так и не вернул. Вообще, когда ты «зеленый», такие открытия случаются почти каждый день.

Случай с тестом в бассейне, естественно, ничему нас не научил, поэтому мы решили поехать за американской мечтой в Нью-Йорк. Растрачивать лето на американскую провинцию, ничего не зарабатывая, никто не хотел. К тому моменту к нам присоединились Дима и Костя из Йошкар-Олы. Предварительно мы не искали ни жильё, ни работу. Всё, что у нас было на шестерых человек, — это $2200 и бумажная карта метро. «Прорвёмся», — думали мы.

Нью-Йорк

«Может, стоило заранее найти хотя бы жилье?», — обеспокоенно спросил Сейран (наш арендодатель из Средней Азии), загружая наши вещи в автобус до Нью-Йорка. «Разберёмся на месте», — ответили мы.

В автобусе кондиционер морозил так, что ночью спросонья мне показалось, что я сплю голый на льду Байкала. Периодически мы останавливались, пересаживались в другие автобусы, грелись при помощи кофе из автоматов. Во время одной из таких остановок кто-то из пассажиров автобуса стащил у нас бокс с ветчиной. Мы не сильно расстроились, потому что сами украли её в магазине. Но тогда поняли, что не одни мы такие хитрые.

Утром автобус прибыл на автовокзал Нью-Йорка, мы умылись в туалете и поехали в Бруклин. Там жила Настина однокурсница — Яся. Мы договаривались, что переночуем у неё пару дней, пока будем искать жилье. Мы вышли на станции Авеню Ю в районе Кони-Айленд. Яся увидела нашу делегацию из шести человек и без прелюдий сказала, что место в её квартире найдётся только для Насти и Леры. Кое-как мы уговорили её оставить у себя все наши сумки, а их у нас была целая гора.

Когда я впервые увидел карту нью-йоркского метро, мне показалось, что это схема сборки лампового радиоприёмника

«Главное, что у нас есть деньги, а жилье найдем к вечеру», — думал я. Мы купили несколько газет с объявлениями и начали обзванивать варианты. Несколько раз встретились с риэлторами. Квартиры, которые нам показывали, нравились, но их стоимость была слишком высока, а условия оформления оказались сложнее, чем мы предполагали.

К концу дня внутри начало неприятно жужжать. Обычно такое бывает, когда осознаёшь, что сделал какую-то глупость, но её последствия тебя пока ещё не накрыли​

Правило четвёртое: просчитывай план на случай неудачи

Нью-Йорк — это не Америка, это отдельное государство, живущее по своим законам. Если в Мертл Бич мы могли снять дом с бассейном за $1000-1200 в месяц, то в Нью-Йорке за эти деньги можно арендовать только диван под мостом. Чтобы снять нормальное жильё по адекватной цене, нам требовались: гарант в лице резидента страны, депозит за два-три месяца и ещё пару бумажек, которых у нас, русских студентов, априори быть не могло.

Вечером мы шли по Кони-Айленд: ноги гудели, тело было липким от пота, а желудок ныл от голода. Нас остановил человек и представился Борисом Талисом. Только Костя как-то встрепенулся, всем остальным этот человек не показался знакомым.

Борис Талис (на фото справа) — американский общественный деятель, писатель, публицист, главный редактор газеты «Одесса на Гудзоне», автор книги «С Америкой на ты», двукратный чемпион мира по самбо

«Откуда вы? Чем занимаетесь в Нью-Йорке? Может, помощь нужна?», — спросил Борис. У нас на руках были необналиченные зарплатные чеки какого-то неизвестного банка. Видимо, его представительство было только в Мертл Бич, поэтому их нигде не принимали.

Борис сказал, что поможет, и повёз нас на Брайтон Бич в банк Washington. Мы встали на VIP-парковку, на входе к нам выбежал управляющий и пожал всем руки. Наличные выдали без лишних вопросов. Борис не смог решить нашу проблему с жильём, но мы всё равно остались ему очень благодарны.

Впоследствии удалось пристроить на ночлег Ваню и Диму у Ясиного знакомого. Мы с Костей остались на улице. В 12 ночи мы сидели в McDonald’s, жевали бургеры и рассматривали постеры на стенах с видами нью-йоркских небоскребов. Решили погулять по Манхэттену, пока не захочется спать.

Мы вышли из метро на Таймс-сквер — там всё кипело: лоточники продавали хот-доги, парни с косичками предлагали травку, кто-то рисовал, кто-то танцевал. Бруклин в это время уже спал. Мы прошли пару кварталов и, чтобы передохнуть от внезапной суеты, зашли в музыкальный магазин.

В двух метрах от нас стояла женщина в обычных синих джинсах и белой майке, перебирая в руках DVD. «Сандра Буллок ищет киношку на вечер, что тут такого», — подумали мы. Не прося автограф и не делая фото, мы вышли из магазина. Не потому что мы не были её фанатами, просто не хотелось портить ей вечер потным амбре.

Для ночлега мы выбрали двухэтажное здание, на крыше которого был сквер. Мы перелезли через калитку, которая преграждала вход на второй этаж, и легли на металлические скамейки с видом на небоскребы. Было жестковато, но радовала чистота и отсутствие перегородок между сиденьями.

«С жильём всё хорошо, живу в центре»

Городской шум разбудил в 6:30 утра. Состояние было таким, будто меня пинали всю ночь. Мы спустились в метро и поехали к нашим друзьям. Затем целый день обзванивали объявления и носились по разным районам, квартирам, подвалам, чердакам. Но так ничего и не нашли: дорого, нет необходимых документов, не сдают русским, только для семей и так далее. Вечером в этом сквере мы ночевали уже вчетвером — Ваню и Диму выселили.

Рано утром, разбитые, мы спустились в метро на Таймс-сквер. С момента прибытия мы ещё ни разу не платили за проезд. Просто перепрыгивали через турникеты. В 7:00 на станции уже было людно, мы осмотрелись, чтобы рядом не было контролеров.

Первым к турникету пошёл Ваня, и почему-то он решил не перепрыгнуть, а проползти под вращающимися палками. Он встал на колени и быстро дернулся в сторону платформы, но зацепился за турникет ручкой рюкзака и застрял. Это был один из самых смешных моментов за всю поездку. Смеялись все — даже контролер, который освободил Ваню и крутя пальцем у виска пропустил его бесплатно.

Мы доехали до Бруклина и узнали, что Леру и Настю тоже попросили освободить квартиру. Настало время воспользоваться самым худшим вариантом — снять жильё через русского риэлтора. За $2000 нам досталась студия на Шипсхед Бей: без мебели, с убитой ванной и кухней по размерам не больше холодильника.

У героя Эдди Мёрфи в фильме «Поездка в Америку» жильё было поприличнее. Но мы были рады, потому что теперь можно было начинать искать работу.

Правило пятое: не надейся на сострадание людей

После новоселья Настя устроилась продавцом мороженого в фургон на Кингс Хайвей, Лера — секретарем, а Ваня — электриком. Я не торопился в наёмные работники, хотелось посмотреть, чем живет город, и найти альтернативные способы заработать. С того момента наша компания психологически разделилась на безработных беспредельщиков в лице меня и Кости и на примерных граждан в лице всех остальных.

На целый день я уезжал в центр и просто бродил по улицам. Смотрел, как работают магазины, заходил в отели, разглядывал рекламу. В Чайна-тауне познакомился с уличными воришками, у которых можно было дёшево купить iPhone или Rolex. Иногда просто садился в кафе и наблюдал за людьми. Так я искал вдохновение и возможность познакомиться с кем-то полезным.

Помню, как вечером мы все вместе возвращались из супермаркета с пачкой пельменей и булкой поролонового хлеба. Зайдя в холл своего дома, мы увидели на полу наши чемоданы. Молодежь, которая жила этажом ниже, устроила вечеринку, в результате которой пострадал полицейский.

Из-за этого у риэлтора, который сдал им и нам жильё, возникли проблемы. Всех русских из этого дома выселили. Нам вернули деньги за вычетом шести прожитых в квартире дней — $1600. На просьбу вернуть всю сумму или помочь снять новую квартиру нам сказали, чтобы мы скрылись с глаз.

Правило шестое: будь неприхотлив, находи радости в мелочах

На аренду отдельного жилья уже не хватало, единственное, что нашли, — общежитие на Брайтон Бич. Владельцем двухкомнатной квартиры, рассчитанной на десятерых человек, был выходец из Таджикистана — «Михаил». За $12 в сутки тут находил приют всякий маргинальный сброд, прибывший покорять Америку.

Мне досталась раскладушка в проходе, Лере — верхняя полка двухъярусной кровати, Ваня с Настей разместились на надувном матрасе. Где спал Костя, не помню, а вот Дима отказался жить в этой лачуге и через день уехал в Массачусетс.

По вечерам я любил налить кружку растворимого кофе и слушать истории постояльцев. Тут были алкоголики, наркоманы, бывшие заключённые и жертвы неудачных разводов. Иногда попадались приличные люди, которым просто не везло, или такие, как мы, которые решили взять крепость с камнями и палками.

Люди менялись постоянно, поэтому каждый день я слышал одну-две истории о жизни незнакомого человека. Всё это под аккомпанемент жёсткого порно, которое смотрел на кухне «Михаил». Со временем мы привыкли жить «по-цыгански», нас беспокоили только клопы, которые больно кусали по ночам.

Пока наши друзья трудились, мы с Костей скитались по разным районам: Бронкс, Манхэттен, Бруклин, Квинс. Каждый день встречали братьев-славян, которые, как и мы, искали лучшее жильё или лучшую работу. Приезжим вроде нас в Нью-Йорке сложно сориентироваться, особенно в первые дни. Чувствовалось, что на этом можно заработать. Но учитывая, что мы и сами не особенно преуспевали, пазл как-то не складывался.

Как-то утром, сидя на полу в метро, я листал сайт craigslist.com (популярный в Америке сайт электронных объявлений — vc.ru) и увидел объявление о наборе актёров: работа в вечернее время, проезд и питание за счёт компании, зарплата $300 за съёмочный день, опыт не обязателен.

Я набрал номер, трубку взял мужчина, по его тону сразу почувствовалось, что тема деликатная — он тщательно подбирал слова. Сказал, что фильмы не совсем законные, девушки «немного постарше», требуются парни со спортивным телосложением и ещё некоторыми физическими особенностями. Решил, что дела ещё не настолько плохи и съёмки в порно пока подождут.

Правило седьмое: общайся с теми, кто умнее, богаче, сильнее

В итоге мне помог Лерин босс, у которого она работала секретарем в транспортной компании. Он выходец из России, ездил на дорогих автомобилях, носил золотые часы, а встречи назначал в Le Bernardin. Не зная, о чём с ним говорить, я всё равно попросил нас познакомить.

Виктор приехал на новом белоснежном Lexus LS. Его образ: бритая голова, боксёрский взгляд исподлобья и манера говорить, как у крёстного отца. «Земляк», — обрадовался я. Но с человеком в чёрном костюме и с кожаным дипломатом я тогда вряд ли бы нашёл общий язык.

Мы сидели в русской столовой на Авеню Ю, ели борщ и вареники с вишней. Сомневаюсь, что в шортах и сандалиях меня бы впустили в приличное заведение. Он рассказал, что занимается продажей автомобилей, спецтехники и нефтяного оборудования.

Я рассказал о том, что живу в сыром клоповнике, деньги практически закончились, а мой дневной рацион состоит из порции риса с курицей и двух яблок. Виктор прямо спросил, что мне нужно, и я ответил, что мне необходима машина. После обеда он записал адрес своей автопарковки и сказал приехать завтра.

Без особых церемоний Виктор дал ключи от «подуставшего» Dodge Neon и сказал: «Отдашь, когда заработаешь на Mercedes». Я начал с трансферов из аэропорта Кеннеди, предварительно выписав все рейсы, которые летели из России транзитом через Европу.

Мои первые пассажиры прилетели из Милана. Этим же рейсом прилетел и я пару месяцев назад. Они точно так же растерянно стояли посреди зала и с недоверием смотрели на темнокожих таксистов. Я подошел к ним и поинтересовался, откуда они и куда едут. Они обрадовались, увидев русского, и рассказали, что прилетели из Петербурга и направляются в Ирвингтон.

За первую поездку мне заплатили $100. Получить эти деньги было приятнее, чем все остальные, потому что я работал сам на себя. В первую неделю совершил всего 12 поездок — машина несколько раз ломалась. Сначала лопнул шланг на радиаторе и вытек весь тосол, потом из-за неисправного генератора стал разряжаться аккумулятор, и пару раз я пробивал рассохшиеся от времени шины.

После двух недель работы с учетом всех затрат на ремонт машины у меня осталось $840. С этими деньгами я пришел к Виктору и попросил дать мне в аренду ещё одну машину побольше. Так со мной стал работать Костя на минивэне Chevrolet Uplander.

Первое время мы возили только русских: до автостанции, отеля, Нью-Джерси и Атлантик-Сити. Позже стали использовать объявления на форумах, чаты туристических компаний и группы во «ВКонтакте». На двоих в день мы зарабатывали в среднем по $600-700. Наша американская мечта стала потихоньку теплиться на горизонте.

Правило восьмое: набивай кулаки

Как только мы стали приезжать в аэропорт чаще пяти раз в день, то начали ощущать присутствие конкурентов. Позже к нам подошла группа местных «бомбил» и предупредила, что это их место и нам лучше уйти. Мы объяснили, что работаем только с русскоговорящими и уходить не собираемся.

На следующий день, пока я встречал самолёт, мне выкрутили ниппель и спустили колесо. Ездить мы не перестали, поэтому вечером Косте порезали ножом все четыре покрышки.

Терять деньги, которые мы только-только начали получать, не хотелось. Решили какое-то время ездить на одной машине. Пока один встречал пассажиров в аэропорту, другой охранял автомобиль. Следующие несколько дней мы перебрасывались злыми взглядами с конкурентами.

В принципе с этим можно было мириться, даже несмотря на то, что мы стали зарабатывать в два раза меньше. Но нам решили объяснить всё с помощью бейсбольной биты.

В понедельник мы заканчивали позже всего, так как развозили по домам трёх украинских студентов, которые работали в аэропорту. Около двух часов ночи мы выехали в сторону Квинса по Белт Парквей. В районе парка Каннингэм мы с Костей заметили, что за нами едет серебристый Кадиллак и делает остановки в тех же местах, где и мы.

Мы высадили последнего пассажира и поехали в бруклинский порт, где обычно оставляли машину на парковке. Ночью там тихо и безлюдно — идеальное место для того, чтобы кого-нибудь «пресануть».

Мы припарковались, я взял из багажника сумку, закрыл машину, и мы с Костей двинулись в сторону Бруклинского музея. Метрах в трёхстах стоял Кадиллак, из которого вальяжно вылезли пятеро чернокожих ребят. Они что-то кричали в нашу сторону, вставляя «fuck» через каждое слово.

Пока мы медленно приближались, к их автомобилю подъехал черный джип. Я достал из сумки резиновый молоток для укладки тротуарной плитки, а Косте дал стальную трубу от домкрата. Из джипа вышло трое бойцов Виктора, и вектор сил поменялся.

На следующий день после инцидента мы приехали в аэропорт на двух машинах. На нас всё так же зло смотрели, но работать больше не мешали. После того, как нам порезали колеса, мы знали, что так будет всегда, поэтому все гангстерские выходки наших недоброжелателей были очевидны.

В сентябре срок действия визы подходил к концу. Я отдал Виктору ключи от машины и отказался от предложения остаться. Вернулся домой в серый, но такой родной город. До чего приятно было проснуться в своей кровати от маминого «Вова, вставай, блины готовы». Мне не удалось много заработать, но этих денег хватило, чтобы потом начать своё дело.

Несмотря на все плюсы США, домой хотелось уже через месяц, а через четыре от этой страны уже тошнило. Люди-роботы, фальшивые улыбки, фрики в метро и всё какое-то ненастоящее. Вокруг говорят только о деньгах, все будто зомбированы медицинской страховкой и ипотекой на загородный дом. Впоследствии у меня ни разу не возникало желания переехать в Америку на ПМЖ.

Я встречал много студентов, которые ездят по Work and Travel и с мая по сентябрь работают на двух работах. Жарят картошку за $6 в час и моют туалеты. Они грезят переездом в Америку и не хотят возвращаться в свои Челябински и Новосибирски.

Живя в общежитии, я встречал людей другого поколения, которые уехали в 80-е и 90-е годы. За 10-20 лет в Америке в их жизни не произошло чуда — они всё так же жили на самом дне. Переезд за границу — это не билет в благополучную жизнь. Для неподготовленного человека — это только способ её усложнить. Если вы пока не научились зарабатывать у себя на родине, то ехать в чужую страну рискованно.

Правило девятое: постоянно развивайся

Жизнь за океаном показала мне, что когда тебе негде спать и нечего есть, ты либо привыкаешь, либо начинаешь шевелиться. Когда дома у тебя под боком заботливая мама, бабушкины пирожки и папины деньги, не хватает импульса за что-то взяться. Такие поездки хорошо вскрывают слабые места и помогают осознать, чего ты на самом деле стоишь.

Моими слабыми местами были плохое знание языка, отсутствие жизненного опыта, пренебрежение подготовкой, излишнее доверие людям. Я надеялся «прорваться» на морально-волевых качествах, в то время как вокруг было много тех, кто прекрасно знал английский, лучше выглядел, увереннее говорил, больше читал. Всегда будет тот, кто подготовлен лучше тебя, но если ты хочешь чего-то добиться, придется хорошенько поработать.

Кременчужанин Сергей выиграл грин-карту и переехал с семьей в США. Почти год живет в городе Портленд, штат Орегон. В прошлых публикациях он делился рассказами о стоимости жизни в США, медицине и американском менталитете. Сейчас – о том, в чем живут американцы и сколько это стоит.

Захотел дом – пошел в банк

Жить в центре города совсем не так престижно, как у нас. По крайней мере, в большинстве городов американцы стараются селиться за городом или на окраине:
– У них практически нет такой многоэтажной застройки, как у нас. Есть дома, похожие на наши 9-ти этажки из бетона. Но, в основном, в больших городах вроде Нью-Йорка. Редко встречаются дома, напоминающие наши сталинки, – рассказывает Сергей. – На Западном побережье, где случаются землетрясения и часто ощущаются подземные толчки, практически не строят высотные здания. Они есть только в центре, в так называемом даунтауне. Но нормальные люди в центре стараются не селиться: в подворотнях полно бомжей, это не самое приятное соседство. В основном, в центре селится молодежь, студенты, которым хочется «движухи». Чтобы можно было выйти в паб, выпить и вернуться домой. Но больше американцы стараются селиться на окраине города: в таких районах, как у нас Щемиловка или Реевка. В центре города жилье дорогое, плюс остро встает вопрос парковки. В каждой семье 3-4 машины, и в подземном паркинге их просто некуда деть, места на всех не хватает. Приходится парковаться на улице, дополнительно за это платить.

– У нас купить свое жилье молодой семье – это почти что научная фантастика. Как с этим в США?
– Считается, что твоя жизнь сложилась хорошо, если у тебя есть собственный дом, особенно с уже выплаченным кредитом. По статистике, 65% американцев живут в собственных домах, остальные – в арендованном жилье или приобретают апартаменты. Любая работающая семья может себе позволить приобрести дом. Берут недвижимость всегда в кредит. Процентная ставка годовых по ипотеке – 3-4%. Но при этом банк не даст кредит больше, чем 15% от общего семейного дохода. Не получится взять ссуду на дом стоимостью 10 млн. долларов, если у тебя зарплата 5 тыс. долларов в месяц. Кстати, даже богатые люди, которые могут позволить себе купить дом, берут его в кредит. Дело в том, что выплату процентов по кредиту можно отнести к налоговым расходам. И тогда сумма налогов в целом уменьшается. Поэтому здесь не выгодно сразу выплатить кредит, даже если у тебя есть деньги.

На покупке домов и продаже зарабатывают. Купили дом за 250 тыс. долларов, а через время он стоит уже 4 млн. долларов, потому что вокруг стали строиться богатые дома и район стал более престижным. Естественно, что сразу же удается выплатить кредит и еще заработать.
– Многие украинцы, которые приехали еще в 90-х годах, уже поменяли по 4-5 домов. Выплачивают, покупают со временем дом побольше, чтобы перед пенсией его повыгоднее продать и выручить деньги.

Дома делают из фанеры и досок, а затем наводят красоту

Было:

Стало:

А так выглялит дом зажиточных американцев

Этот сарайчик стоит $80 тыс.

Мобильный дом. У него нет фундамента. Можно поставить на своей или арендованной земле. А если чего — просто перевезти

Так выглядит американский огородик на заднем дворе. Чаще огородики заводят выходцы из СНГ, американцы максимум выращивают зелень в деревянной коробке

«Жилье возле лицея №4 было бы дорогим»

Цену любого дома можно узнать онлайн. На специальных ресурсах в открытом доступе есть оценочная стоимость, фото, год постройки, размеры земельного участка, количество комнат, описание, что есть в доме. Базовую стоимость жилища определяют, исходя из штата, района, месторасположения дома, земельного участка, состояния самого дома. Чем дороже участок, тем больше собственник платит налог в бюджет, а оттуда деньги идут на дороги, полив газонов и благоустройство. Оценочную стоимость можно повысить, если собственник сделает улучшения. Чтобы провести перепланировку, капитальный ремонт, он обращается к властям за согласованиями. Все производимые работы фиксируются. В итоге, стоимость дома повышается на сумму выполненного ремонта. Конечно, можно «загнуть» свою цену при продаже дома, но никто его не купит выше оценочной стоимости. Из чего «складывается» цена американского дома?

Стоимость недвижимости зависит от штата. Чем он богаче, тем выше зарплаты и дороже недвижимость. Дорого стоит жилье в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке, Вашингтоне, Бостоне, Чикаго, Сиэтле. Для примера, во Флориде зарплаты ниже, чем в Орегоне. И особняк там можно купить за 200 тыс. долларов, тогда как в Портленде аналогичный обойдется в 400 тыс. долларов.

В каждом штате есть своя криминальная карта, на которой видно, какие районы наиболее безопасные или криминальные. Темно-синий – совершается много преступлений, бледно-голубой – их почти нет. Карта формируется на основании данных полиции: в ней обозначено, где и сколько произошло краж автомобилей, ограблений и прочее. Стоимость жилья в районах с плохой криминальной обстановкой ниже. Но ты сто раз подумаешь, а стоит ли покупать там дом. Если бы такую карту создали для Кременчуга, то, например, Раковка была бы темно-синего цвета, а район Царского села — бледно-голубым.

Школа. У каждой школы есть свой рейтинг, основанный на успехах учеников: сколько выпускников вступило в высшие учебные заведения и какой у них средний балл. Возле школ с высоким рейтингом стоимость жилья дорогая. Ведь если поселиться рядом, дети будут в ней учиться. Можно возить ребенка в школу специально, но это неудобно, если ты живешь далеко.

– Если бы этот принцип работал у нас, то недвижимость возле лицея № 4 по меркам США была бы дорогая. В богатом районе хорошие отчисления за землю. И власти потом дают дополнительное финансирование на развитие школы. Чем больше денег у района, тем больше возможностей у школы. Она может приобретать оборудование, материалы, привлекать лучших учителей.

Красота. Сергей говорит, что его удивляло, почему два дома выглядят совершенно одинаково, но их стоимость отличается в несколько раз:
– Например, дом стоит 4 млн. долларов, но по внутреннему содержанию он почти ничем не отличается от дома за 500 тыс. На это мне отвечают, что вид из окна открывается красивый. Самые дорогие дома – с видом на озеро, океан, горы. Если б у нас было как в США, то коттедж возле Кагамлыка в районе Пивзавода стоил бы несколько миллионов долларов, а дом через дорогу – уже 700 тыс. долларов. Дома, которые смотрят окнами на Днепр, по американским меркам стоили бы очень дорого. Понятно, что если у тебя собственный пляж и причал для лодки, еще больше платишь за такие удобства. Причем кусок озера тоже может тебе принадлежать. На озере может не быть общественного пляжа вообще – все частное. Только узенький проезд, чтобы проехать лодкой. Но и налоги за такой дом будут очень высокими.

Дома из фанеры, которые не знают ремонта

– Почти вся Америка живет в деревянных домах. Их строят из досок и фанеры, а потом просто красиво красят. Звукоизоляция в деревянных домах ужасная. Если с внешней стороны дом обложен минеральной ватой, то внутренняя часть – гипсокартон. Слышно все. Кто побогаче, сразу после покупки дома начинает делать звукоизоляцию.

Но в целом, в обустройство домов особенно не вкладываются. Если купили новый дорогой дом, в котором есть все, у него будет красивое современное убранство. Но специально делать евроремонт и обкладывать все мрамором не станут.

– Они не собираются всю жизнь прожить в этом доме. Американская семья переезжает с места на место где-то раз в 10 лет. И по их логике, зачем тогда вкладываться в золотые ручки? Такого понятия как евроремонт здесь вообще нет. Что такое обои практически и не знают: стены просто перекрашивают. У них нет штор, только жалюзи. Американцы вообще не завешивают окна. Ты идёшь мимо дома и видишь, как люди ужинают. Спальню не видно, она обычно располагается с обратной стороны дома. Никто не станет менять дверные ручки, ванную, мебель. В большинстве людей вообще все это не интересует. Можно купить дом, в котором люди прожили 30 лет и ни разу не сделали ремонт. Америка – это страна, где считается, что добротное менять не нужно. В старых домах, особенно, где живут пенсионеры, стоят буржуйки. 21 век, а люди с буржуйками. Так они экономят: буржуйки работают на дровах, которые можно легко найти в лесу. В некоторых домах мебель, как в музее: деревянные резные стулья начала прошлого века, которые уже давно стали раритетом. В кухне может быть все липкое: за домами они особенно не следят. На мебели тоже особо не заморачиваются. А в кухне пользуются только холодильником и микроволновкой. Я бы сказал, что только дом стоимостью от миллиона долларов может иметь внутри более-менее солидное убранство.

Ирина Сидоркина

Бывший журналист, будущий писатель, путешествует, рассказывает о жизни в Нью-Йорке в своём Instagram-профиле: @sidorkina_i.

Примерно два года назад я спонтанно отправила анкету для участия в лотерее Green Card за компанию с коллегами мужа. Сделала фото на фоне белой двери и забыла об этом. В мае пришёл ответ, что я выиграла. Далее был долгий процесс подготовки и переезд.

За 27 лет жизни в России я часто слышала, что американцы странные, чокнутые или глупые. Да просто «не настоящие» со своими белозубыми улыбками. Однако восемь месяцев жизни в Нью-Йорке — это уже повод поставить под сомнение собственную «нормальность». За большой разницей в менталитете стоит такая же огромная национальная идентичность. Главное отличие американцев — любовь к свободе и удобству, за что нельзя их не уважать. Расскажу об особенностях жизни в США, которые удивляют русских, по крайней мере меня — точно.

Алкогольная культура

Ни одна вечеринка не пройдёт без галлонов алкоголя, погружённого в пластиковые тазы со льдом. Пиво в магазинах разбирают упаковками. Любое событие — футбольный матч, Супербоул или просто вечер пятницы — начинается и продолжается в баре. Однако американцы точно знают свою меру.

Привычка ходить по дому в обуви

Нет, это встречается не только в сериалах. Немногие держат дома тапочки для гостей. Чистота на дорогах позволяет не разуваться в квартире с такой же чистой (ну почти) совестью, хотя мне никогда этого не понять. Говорят, некоторые американцы могут расценить вашу просьбу снять обувь как посягательство на их свободу.

Свобода во всём

Если хочешь бегать в купальнике по улице, жонглируя диско-шарами, — всегда пожалуйста, город ждёт тебя. Никто не удивится человеку в костюме попугая, скорее удивятся женщине в платье, с идеальной укладкой и макияжем, которая едет в метро.

Американцы — люди без комплексов. Даже проблему лишнего веса смогли превратить в движение бодипозитива. Не усложнять то, что можно упростить, — в этом вся суть американского мировоззрения.

Необходимость в наличке

Если у вас в кармане несколько кредитных карт, это ещё не значит, что вы можете купить всё и везде. Очень много магазинов, закусочных, ресторанов принимают только наличные. Вот такой факт. Что говорить — здесь до сих пор используют банковские чеки.

Громкие разговоры

На вечеринке вас обязательно окружит толпа и музыка. Хотите общаться — кричите. Не бойтесь показаться некультурными: люди делают так, как им удобно. Недавно я так чуть не сорвала голос и заплевала начальника мужа коктейлем. Выход один — привыкнуть.

Город собак

Нехватка общения — проблема всех занятых людей. Многие решают восполнить её с помощью питомца. Но если решите завести пёсика, сначала вам нужно будет купить квартиру (арендодатели обычно не хотят видеть животных в своих апартаментах), оформить ветеринарный паспорт и приготовиться тратить деньги на нового пушистого приятеля. (И это всё равно проще, чем найти здесь настоящего друга.)

Во всех парках есть площадки с бассейнами для питомцев, популярны парикмахерские и няни для собак.

Ландроматы

Ландроматы, или прачечные самообслуживания, находятся почти в каждом доме и довольно просты в использовании. Всё, что вам потребуется, — два свободных часа, стиральный порошок и пара долларов монетками по 25 центов. Мы обзавелись стиральной машиной, и это облегчило жизнь: носки не теряются по пути, не надо разменивать деньги, экономится время. Но не электричество.

Дорогое электричество

Летом в Нью-Йорке жарко, зимой — холодно. Тепло в домах часто обеспечивается кондиционерами с функцией обогрева. В холодный сезон счёт за электроэнергию может превышать 300 долларов. Это одна из причин, почему люди не устанавливают в квартирах стиральные машины.

Тем не менее улицы вечернего Нью-Йорка переполнены огнями. «Здесь электричество низведено (или поднято, если хотите) до уровня дрессированного животного в цирке. Здесь его заставили кривляться, прыгать через препятствия, подмигивать, отплясывать. Спокойное эдисоновское электричество превратили в дуровского морского льва. Оно ловит носом мячи, жонглирует, умирает, оживает, делает всё, что ему прикажут. Электрический парад никогда не прекращается», — лучшего описания, чем в книге Ильфа и Петрова «Одноэтажная Америка», мне не найти.

Вселенная фастфуда

Всё должно быть быстро, жирно, сладко, вредно и под громкую музыку. Итальянская пицца, бейглы — наследие еврейской кухни, — китайская лапша, американские панкейки поджидают за каждым углом. Нью-Йорк — это один большой ресторан, созданный иммигрантами, что усложняет выбор, но подготовит вас к открытиям. В каком городе ещё можно найти украинский дайнер с американским меню?

Метро — «пещера крысиного короля»

Гифка под названием Rat Pizza очень многое говорит о самом большом метро в мире, которое работает с 1836 года.

Цена разовой поездки — 2,75 доллара. Безлимит на месяц — 200 долларов.

Загруженность метрополитена иногда ставит в тупик. Вы можете стоять в пробке по 20 минут. Или ветка может перестать работать из-за погодных условий. Или она сменит направление, и вы случайно уедете осваивать новые земли.

Серьёзное отношение к чрезвычайным ситуациям

Метель с мокрым снегом и ветром считается сильным снегопадом. Обычно в эти дни отменяют движение некоторых линий метро и вылеты самолётов, закрывают школы и университеты. Получив предупреждение о непогоде, люди заранее основательно закупаются в супермаркетах. (Только русские могут плыть по пояс в снегу, чтобы прикупить к чайку сладкого.)

Вообще в любой ситуации, если произошла авария или кому-то стало плохо в подземке, полиция вместе со скорой помощью появится в считаные минуты.

Прайд-парады

Местные жители очень гордятся этим событием, соцсети ежегодно заполняются радужными фото и социальной рекламой. Даже церкви поднимают радужные флаги. Всё, что остаётся, — гордиться вместе с американцами, зажёвывая единение радужными пончиками из соседней пекарни.

Страховка или жизнь

Медицина в США дорогая. Бесплатно вас даже не довезут на скорой до больницы. С этим приходится мириться, как и с налогами. Хочешь жить хорошо — плати. Медицинская страховка обязательна, без неё разовый приём у врача обойдётся в 1 000–3 000 долларов.

Победившее равноправие

Женщины в Америке так рьяно боролись за свои права, что теперь никто не уступает им место в метро, а предложение от мужчины оплатить обед дама может расценить как оскорбление, так что теперь практически никто и не предлагает. Русские девушки не раз жаловались мне на такое «странное» поведение парней. К сожалению или к счастью, нам приходится подстраиваться под эти правила.

Забота об экологии

Мегаполис — это всегда каменные джунгли. Каждый житель решает эту проблему по-своему: кто-то озеленяет крышу, кто-то — балкон или двор. Всё выглядит очень уютно.

Ещё нельзя забывать о сортировке мусора, с которой не всё так просто.

И ни в одном городе мира из тех, где я была, не видела в парках такого количества диких животных: белок, бурундуков, черепах, лебедей, уток, енотов. А если заедете в дальние районы, есть шанс встретить даже диких оленей и медведей.

Непредсказуемый климат

Пятнадцать минут назад светило солнце, и вот обрушивается ливень. Насмотревшись фильмов в детстве, я до последнего была в полной уверенности, что люди в США не подозревают о зиме. Иначе почему они ходят в уличной обуви дома и носят лёгкие куртки в январе? Оказалось, местное население годами вырабатывало иммунитет к этим условиям, поэтому встретить в холодное время года ребят в футболках и шортах — норма.

Платные парковки

Повсюду. Содержать машину не так дорого, как оплачивать парковку и бесконечно тормозить на каждом светофоре. Учитывая часто встречающееся неумение водителей парковаться иным способом, кроме как врезаться в чужой бампер, над покупкой машины стоит подумать не раз и не два. В час пик на машине вы будете ехать дольше, чем могли бы доехать на метро. Нью-Йорк давно стал городом для пешеходов.

Альтернативные виды транспорта

Новый Амстердам, как называли Нью-Йорк четыре века назад, прекрасно адаптирован для передвижения на велосипеде. Пользуйтесь городской системой проката City Bike, и никакой трафик не остановит вас. Некоторые экстремалы умудряются рассекать на велосипедах даже зимой. Я предпочитаю летние прогулки, правда, в жару их лучше планировать на вечернее время. Скейтбординг популярен не меньше.

Обязательные чаевые

Вы обязаны оставить на чай обслуживающему персоналу. Иногда эту сумму вписываете в чек, иногда даёте наличные. Первый поход в салон был пыткой: я представляла картину, как неловко оставляю чаевые мелкими купюрами, незаметно подсовывая их мастеру. Всё оказалось проще: при оплате услуги клиент выбирает через платёжный терминал, сколько процентов от суммы он готов оставить на чай.

Ещё до этого случая к нам домой приходил мужчина, чтобы подключить интернет. Долго вздыхал, звонил по телефону, куда-то уходил. После того как я предупредила его, что тороплюсь, парень оживился и, мило улыбаясь, сказал: «Надо подождать час! Пойду посижу в машине!» Я честно ждала этот долгий час. Никто бы не мог предположить, что это один из методов выпрашивания чаевых.

Концентрированная многонациональность

Чайна-таун плавно перетекает в Маленькую Италию, корейский квартал упирается в деловой Мидтаун, хасидский Бруклин мирно граничит с русскими районами. Норма для среднестатистического ньюйоркца — знать 2–3 языка. Преподаватель в моём университете говорит сразу на четырёх языках, чтобы многонациональная аудитория быстрее обрабатывала информацию.

Все люди в мире одинаковые, есть разница только в образе мышления, который отражается на уровне жизни. Американцы всё же немного сумасшедшие — в лучшем смысле этого слова. Желаю вам приехать и удостовериться самим.